Когда бронещит лежал на груди, он казался безумно тяжёлым. В руках же его вес не ощущался огромным. Около тринадцати килограммов. Соня штангу тяжелее жмёт! Сейчас тоже поднажать бы!
Девушка выскочила в коридор, прикрывшись бронёй.
— Свои!
То, что напуганный молодняк легко устроит дружественный огонь, было очевидно. К счастью, или зазевались, или Соня двигалась слишком стремительно.
На лицах бойцов отразилось облегчение. Валькирия жива, есть шансы на спасение. Правда, сама девушка так не считала. Присоединившись к своим, она всучила ближайшему разведчику щит, отобрала автомат и шепнула тем, кто прятался за углом рядом с оружейной комнатой, чтобы готовились принять бой.
Из казармы донеслись голоса. Сначала — односложные фразы, явно принадлежавшие микоидам, осматривающим помещение, потом — короткий диалог. Соня прислушалась. Пашка? Она совершенно про него забыла, даже не взглянув на то место, где он мастерил неведомо что.
— А ещё в них говорили: «Поцелуй мою задницу, ублюдок»! — Пашкин крик всколыхнул воздух, а затем…
В глазах постепенно прояснялось. Пашка скосил их, увидел кровать. Вот чем по башке долбануло! Немудрено, что вырубился. Потрогал лицо. На лбу набухала шишка. Шлем-то надевать надо! Пошарил вокруг себя. Нащупал рацию, обнаружил связки гранат, ухмыльнулся. Хорошо, очень хорошо!
Пашка попробовал пошевелить ногами. Не выходит. Или придавило, или при падении отбил всё настолько сильно, что нервные окончания перестали воспринимать команды мозга. Ничего-ничего, выкарабкаемся. У Маруси на свадьбе погуляем, Толика в космос отправим, Валькирии мужика достойного найдём, чтоб по Тимуру не сохла… Дело за малым: перебить биороботов да самим не сдохнуть. Элементарная задача, школьник справится!
К телу возвращалась чувствительность, отчего незаметная до поры боль перешла от неприятного покалывания в острую фазу, заставляя сжимать челюсти и удерживать рвавшийся наружу стон. В попытке отвлечься Пашка содрал зубами изоляцию с проводов, смотал. Коротковато, конечно, но он же не собирается нажимать на кнопку…
— Справа чисто! — говоривший был не из разведчиков, иначе бы Пашка узнал его.
— Контроль!
Микоиды! Разведчик похолодел.
— Слева — шесть двухсотых!
— Контроль!
Судя по голосам, раздававшимся по периметру казармы, использовалась тактика «растекания», когда зачищавшие помещение двигались вдоль стен, постепенно овладевая всей локацией. Плохи дела!
Рядом захрустели осколки бетона. Пашка встрепенулся. Поздно. Над ним навис один из солдат. Да это же тот, что застрелил Серафима! Рука на перевязи, автомат сжимает неповреждённой.
— Кто тут у нас? — осклабился биоробот. — Не доработали, парни! «Трёхсотый» есть!
Слава всем несуществующим богам, пыль, обломки и кровать прикрывают то, что осталось у Пашки из оружия. Иначе бы сразу «задвухсотили».
— Поединок? — предложил разведчик.
Сержант расхохотался.
— Нет, парниша. Смирись!
— Тогда катись к чертям!
— Кстати, о них. Знаешь, дружок, давным-давно фильмы снимали, боевиками назывались. Там часто звучала фраза: «А теперь отправляйся в ад!». Смекаешь?
— А ещё в них говорили: «Поцелуй мою задницу, ублюдок»! — крикнул Пашка, подбросил над собой две связки гранат и замкнул контакты.
Рассвело. Саня беспомощно валялся на земле, глядя, как его сослуживцы выполняют преступные приказы сержанта. Сделать ничего не получится. Остаётся молча следить за развитием событий.
Рана, на удивление, почти не беспокоила, но ощущался сильный жар. Внутри груди жгло, дыхание стало горячим. Взойдёт солнце, тогда вообще беда. Стоило бы присмотреть себе укрытие, да только с неработающими ногами задача превращалась в трудновыполнимый квест.
Внутри казармы рвануло. Саня видел, как из дыры в стене вместе с пылью вылетело облако шрапнели, посёкшей расположенный на другой стороне плаца ангар. Мощно! Сколько же её осталось в телах солдат?
Спустя несколько минут из пролома на четвереньках выползли трое. Те, кто выжил. Но ненадолго. Вслед за ними выбежали два разведчика с бронещитами, прикрывавшие девушку. Она что-то прокричала, подкрепив слова выстрелами в воздух. Солдаты замерли. Девушка выскочила из-за щитов и вмазала каждому прикладом. Нет, не убьёт. Остановилась, выплеснув ярость. Сержант бы уже пристрелил.