Пока я прикручивал к несущему скелету блок, куда сходятся трубки с жидкостью Гена поведал мне, что если блок открутится полностью, то с большой вероятностью вырвет давлением половину трубок и жидкость выльется, а давление в системе упадёт, это значило, что наш железный дровосек потеряет способность ходить, да и вообще шевелиться. Мне это конечно совсем не нужно, но знания как говорится сила. Еще Гена поведал о том, как ему стало одиноко без взаимодействия с человеком и о том, что возможно, когда ни будь, он тоже заведёт собаку. Поведал о своих друзьях с конвейера, почему-то назвав их семьей, что шлют ему свои ,неоднозначные, конечно же наполненные добром, месседжи прямиком в железную голову.
- И о чем же вы там общаетесь, интересно знать. Не удержавшись от сарказма, выпалил я, докручивая последние болты блока. - Неужели с Рождеством друг друга поздравляете и в гости на праздники зовёте ?
- Это стандартный обмен данными об ошибках, запланированный корпорацией. Сухо ответил робот.
- То есть Рождество вместе Вы проводить не планируете?
- Боюсь эта задача в нас пока не заложена.
- Но хотелось бы?
- На сколько я знаю человеческие отношения, проводить с семьей время, важный аспект взаимодействия.
- Ну тогда тебе точно стоит съездить к семье, представляю выпученные глаза владельцев тех роботов, «родственник» которых приехал с подарками отпраздновать Робо-Рождество в квартире человека. Пыхтя над последним неудобно расположенным болтом ответил я Гену.
Представив всю абсурдность ситуации я снова хохотнул в голос, а углубляющийся в тему семейных отношений Ген, не понимая сарказма, тем временем всё больше рассказывал о «семье». Он говорил о том, что роботы из одной производственной партии, друг к другу, имеют родственную привязанность, чем ближе серия, тем сильнее связь, в общем наш болтун пытался меня убедить, что следующий после него железный чувачок на конвейере был ему, чем-то вроде родного младшего брата, о том, что он вдруг оборвал связь и пропал с радаров корпорации и о том, как мой сосед Ген очень надеется снова услышать сообщения от потерянного брата.
В этот железный бред сложно было поверить, но я ещё ни разу не слышал, что бы роботы могли соврать или придумать вымышленную историю, убедить в ней себя и рассказать её первому встречному. Эта история конечно выбивалась из общей картины моего мира, но мне на Гену, как и на всех железных с их какими бы то ни было странностями было глубоко всё равно. И я забыл про это, как только захлопнул дверь домой.
На следующий день, Гена в 7 утра прибежал ко мне, с какими то вязаными дырявыми сумками - сетками. И в своём стиле долбанул в дверь так, что проснулись наверное даже постельные клещи. Муха от внезапности даже гавкнул сквозь сон, хотя он у меня пёс не очень то разговорчивый. Через силу я еле заставил себя встать, эти последние минуты сна утром перед работой на вес дороже золота. Открыв дверь, я с трудом удержал себя тут же её не закрыть.
- Ну чего у тебя там, опять болты раскрутились? Зевая, сказал я.
- Дорогой мой сосед, я обязан Вам, прошу принять мою помощь с доставкой продуктов.
- Ты ненормальный что ли?
- Мое поведение было протестировано корпорацией Global Engine.....
- Ты какого лешего в 7 утра приперся? перебил я Гена, не дав договорить его затертый до дыр текст.
- Мы с Вами вчера заключили сделку, условия которой я до сих пор не выполнил.
- Ну и не торопись. Поверь ты сразу узнаешь, как мне понадобишься.
- Позвольте уточнить...
Тратить впустую драгоценные минуты, которые можно потратить на сон я не хотел, да и не стал, по этому закрыл дверь прямо перед его механическим носом не дожидаясь логического завершения диалога. Выгоды от нашей «сделки» я не искал, чем он может мне помочь: сгонять в магазин или передвинуть диван? И вскоре я забыл про должок. Время шло и всё чаще я начал замечать, что наш местный, самостоятельный Ген отходит от нормы. Что движет искусственным интеллектом, когда стоя в своём углеродной-волоконном облачении на улице, он с маниакальным видом, без единого движения, смотрит на прохожих шевеля только глазами? И когда мы с Мухой попадали под следящее всевидящее око, оба непроизвольно ускоряли шаг. От пронизывающего взгляда роботизированных глаз, по коже пробегал лёгкий холодок, а Муха натягивал поводок как струну, пытаясь ретироваться как можно быстрее. Муха не был трусливым псом, но чуял, что эта тварь, далеко не божья.