Враг отступил на расстояние в четыреста ярдов, когда онагров не стало. Я всё ещё мог достать их на этом расстоянии, но пока не чувствовал необходимости раскрывать свои карты. Ситуация приобрела некий вялый ритм, и обе стороны ждали. Всё это время единственной активностью были происходившие время от времени выстрелы из баллист. Их команды были тревожно меткими. Привыкнув к расстоянию, они начали тщательно выбирать свои цели. На расстоянии в пятьсот ярдов попадал лишь каждый второй их выстрел, но если уж попадал, то результаты были страшными. Нескольких наших людей проткнуло, пока они не научились не подставлять себя под выстрелы.
Наступила смертоносная патовая ситуация, которую оттеняли слышавшиеся каждые несколько минут глухие удары их требушета. Каждый раз, когда он стрелял, в небо взмывал камень весом в несколько сотен фунтов. Первые выстрелы не долетели, но команда методично перенацеливала свою машину, пока камни не стали последовательно попадать в каменную внешнюю стену, окружавшую Замок Камерон.
Дориан нашёл меня наблюдающим за равномерным разрушением земли с наружной стороны стены, но в пределах нашего частокола.
— Ты разве не можешь сделать что-нибудь с этой проклятой машиной? — сказал он.
— Она слишком далеко, — спокойно ответил я. — Я, возможно, смог бы отклонить метаемые ею камни, но это бы нарушило мои планы.
— Ты хочешь, чтобы они снесли стену? — недоверчиво спросил он.
— Вообще-то — да: они не попытаются пойти в полную атаку, пока у них не появится ясного пути внутрь, — ответил я.
Он подозрительно посмотрел на меня:
— Что ты планируешь?
— Кое-что большое, — сказал я. — Позаботься о том, чтобы люди были готовы отступить, оказав символическое сопротивление у частокола. А ещё… есть ли какой-нибудь способ не дать им пройти через пролом в стене, если они снесут её часть?
Он хмыкнул:
— Ага, но для этого нужно много умирать. Я уже приказал готовить временную баррикаду за той частью стены, по которой молотит эта адская машина.
Ещё один гигантский валун врезался в стену, разбрызгивая вокруг каменные обломки.
— Когда они наконец пойдут в атаку, я хочу, чтобы стрелки стреляли, пока атакующие не окажутся почти у земляного вала. Когда они будут где-то в пятидесяти ярдах, стрелкам следует бежать к воротам, — сказал я ему.
— Частокол продержится и дольше, — возразил он. — Нам следует заставить их заплатить за него. Вернувшись внутрь, мы не сможем удержать тот пролом в стене дольше нескольких часов.
Я бросил на него серьёзный взгляд:
— Будет подозрительно, если мы побежим к воротам раньше? — спросил я. Мне хотелось сохранить как можно больше жизней, но теперь я заново обдумывал свой план.
— Подозрительно? — сказал он. — Ещё как! Если мы просто отдадим нашу внешнюю защиту и позволим им пойти прямо к пролому, то это будет странно. Если бы я командовал ими, то я бы подумал, что у нас либо командует глупец, либо запланирована ловушка.
Я сделал глубокий вдох, и ответил:
— Хорошо. Поступай как считаешь нужным, просто постарайся сохранить как можно больше людей живыми, — сдался я. Мне не нравилось, что люди будут умирать, защищая землю, которую я и не собирался удерживать.
Дориан странно на меня посмотрел:
— Что же ты от меня утаил?
— Доверься мне, — сказал я с улыбкой.
— О, нет! Ни за что, ты уже это говорил. Если ты ожидаешь, что я буду защищать этот замок, то мне нужно знать, какого чёрта ты планируешь делать, — сказал Дорин, уперев руки в бока, и по его позе я понял, что он был в упрямом расположении духа.
— Нам нужно сосредоточить как можно больше врагов за стенами. Я думаю, что могу удалить большую их часть, если мы сможем заставить их бросить в атаку все силы, — ответил я.
— Как?
— Что-то вроде того, что мы с ними сделали на дороге, — ответил я.
— Ты говоришь, что мои люди стоят на ещё одной куче твоих бомб? — заорал он.
Я попытался его утихомирить:
— Да, и не кричи. Если ты спугнёшь людей, то нам крышка.
Он внезапно закрыл рот, когда осознал, насколько громко он крича. Чуть подождав, он снова заговорил: