Там, за уникальной оградой, сквозь густую зелень деревьев виднелись постройки Анфилады Искусств, и в них теперь хозяйничало вырвавшееся на свободу чудовище. Фурн прислушивался, стараясь уловить уже знакомое ему гудение, но ничего не услышал. Вокруг было настороженно тихо. Не верилось, что Пропилеи окружают тысячи людей. Чем больше людей прибывало сюда, тем тишина становилась глубже, тревожней - все понимали, что происходит нечто необычайное, и все приутихли, как солдаты перед решающим боем.
Около трех часов дня всеобщую тишину нарушил шум подъезжавших к воротам автомобилей. Вместе с Ченснеппом прибыл военный министр в сопровождении трех генералов.
Старшим офицерам, собравшимся у ворот, было приказано не впускать в Пропилеи ни одной живой души.
- Кроме господина Картера,- добавил Фурн таким не терпящим возражения тоном, что офицер, руководивший охраной, почтительно приложил руку к козырьку.
- Вы думаете, сюда приедет Картер?
- Я уверен в этом.
- Вы правы, Фурн.Господин Картер должен приехать, Что же, я буду рад, если и он посетит этот не совсем обычный раут. Войдем, господа. Ну, Ритам, принимайте гостей.- Ченснепп пробовал шутить, его побледневшее лицо даже улыбалось, однако улыбка была неестественной.
Ритам открыл калитку. Ченснепп жестом предложил ему пройти первым, и шествие, возглавляемое калекой, двинулось к Анфиладе. Фурн несколько раз пытался опередить ковылявшего впереди художника, но Ченснепп все время останавливал его, придерживая за руку.
Дорогу молчания прошли, не обронив ни слова, и только на площадке перед массивными египетскими пилонами началось обсуждение вопроса, как двигаться дальше. Все говорили отрывисто, явно нервничая, приглушая голос почти до шепота.
…Ритам оставил «черепаху» возле того места, где еще сегодня утром стояла статуя Августа. Как только искусствовед оправился от испуга, он сразу же бросился к телефону и больше не возвращался в Пропилеи. Решено было не входить в помещение, а попробовать по боковым аллеям, тянущимся вдоль Анфилады, приблизиться к римской балюстраде, то есть к тому месту, где в последний раз Ритам видел то, что упорно продолжал называть черепахой.
В аллеях, прогретых августовским солнцем, наполненных слегка пьянящим запахом зелени и беззаботным щебетом птичьей мелочи, было удивительно мирно. У всех участников этой своеобразной разведки стало немного спокойней на душе, и уже не верилось, что где-то здесь совсем близко, за несколькими рядами деревьев притаилось чудовище.
Аллея кончалась у пустыря, и Ритам молча указал на то место, где архитектором Ульмаро некогда было сооружено Средневековье. Теперь здесь таинственным и еще не познанным людьми архитектором-чудовищем было возведено строение, привлекавшее своей красотой и загадочностью.
- Начнем осмотр отсюда, господа, - нарушил молчание Фурн.
Из всех присутствующих он первым увидел силициевые существа и уже тогда, в мрачном зале вольеров, понял, что они обладают необычайными свойствами, невероятной живучестью, но только теперь узнал о их способности не только разрушать, но и созидать.
- Нам необходимо выяснить, господа, что же это такое. Посмотрите, какие великолепные стройные формы.Колонны,собранные в ликторский пучок! Но каковы колонны! Нет, господа, нам совершенно необходимо подойти поближе.
Энтузиазм Фурна не разделяли ни военный министр, ни его генералы. Ченснепп выглядывал из-за их плеч.Что касается Ритама,то он,ошеломленный свалившимися на него впечатлениями, стоял в стороне и довольно безучастно поглядывал то на ликующего Фурна, то на притихших военных.
- Я полагаю, - медленно начал министр, - что мы не имеем права рисковать. Мы должны всесторонне обсудить это малопонятное явление.
- С вашего разрешения, господин министр, - почтительно вступил в разговор старый артиллерийский генерал, - я бы считал необходимым направить на это сооружение несколько снарядов.
- Снаряды? Снаряды это, конечно, хорошо, очень хорошо, генерал, но мы не знаем, что последует за этим.
- Право, господа, мы преувеличиваем опасность,- не унимался Фурн. - Это практичное существо, попав на свободу, видимо, просто позаботилось об удобной квартире для себя, а вероятней всего, для своих детенышей. Постройка напоминает виденные мной в тропиках гигантские постройки термитов. Они, правда, возводят их не столь красивыми, как эта, но тут уже дело вкуса и способностей. Генерал, вы подали мне замечательную идею, - обратился Фурн к артиллеристу, вынул револьвер и, покинув тень аллеи, твердым и вместе с тем осторожным шагом бывалого охотника направился к постройке. Не дойдя до нее шагов пятьдесят, он прицелился и спустил курок.