Слова как слова. Но взгляд!.. Хозяин. Работодатель.
— Да ведь это как посмотреть, — сказал я.
— Не ерничай хоть здесь, Муромцев! — Маэстро прямо весь завибрировал.
— Вы не обращайте внимания, — сказал он начальнику, — это он просто так, а вообще-то любит меня, как родного. Я, конечно, не знаю, зачем он меня сюда привел, но чувствую, что он хотел доставить мне приятную минуту. Ну, а вы? Вы, наверное, тоже хотите меня порадовать?
К этому моменту я уже сообразил, в чем дело. Квартира! Две комнаты в двух шагах от метро. Правда, папа опять начнет канючить насчет свежего воздуха. Рядом с Верой Петровной… Хорошо еще, что он не видел мое заявление. Там я, кроме всего прочего, писал, что у меня больной престарелый отец и он находится у меня на иждивении. Дадут или нет? Лучше бы пока не давали!..
Пока все это проносилось у меня в голове, я держал паузу, и они держали. А потом начальник замотал головой и сказал:
— Ну нет, это не пойдет. Я удивлен, Иван.
— Вот это как раз и пойдет! — Маэстро вскочил со стула и снова сел.
— Но он же болтун! — сказал начальник. — Обыкновенный болтун.
— Нет, он не болтун! — Маэстро боднул воздух своим седым ежиком. — Я ведь вам говорил! Я вам докладывал! Вот у вас его папка. И нечего морщиться. Откройте и посмотрите, сколько мы с нами ему благодарностей объявили за два года!
Это было интересно. Я поворачивал голову то к одному, то к другому.
— Ну-ка, выйди на момент! — Маэстро указал мне на дверь.
— Нет, нет, — сказал начальник. — Лучше ты сам давай выйди на минутку, остынь. А я с ним поговорю.
— Ваше дело! — Маэстро махнул рукой и вышел.
Крайне интересно!
— А сам-то ты как? — сказал начальник. — Стремишься?
— Стремлюсь, — сказал я. — Но как-то квело. Так что если у вас в данный момент есть более подходящая кандидатура…
— Ты смотри, еще и скромный! Ну, хорошо. А если этот вопрос решится в твою пользу, ты как чувствуешь, потянешь? Это же не шутки.
— Теперь такие времена, что каждый потянет. Не заработаю, так закалымлю. В крайнем случае, ссуду возьму. Уж на мебель-то думаю, мне дадут.
— На мебель? — удивился начальник. — Ты что — собираешься цех обставлять? Пальмы в кадках, а? Фильмов насмотрелся?
— Какой цех? Не в цеху же я буду жить.
— Погоди, погоди. Ты, собственно говоря, зачем сюда пришел?
— Не знаю. Я думал, вы мне скажете.
— Вот, черт бы его побрал! — Он раскрыл папку в полистал ее. Это мои бумаги из отдела кадров. Мне и самому хотелось бы почитать, но не дают. — Да, да, все правильно! Короче говоря, речь идет о том, чтобы удовлетворить твое желание. Ты хочешь занять должность помощника мастера, и вот мы…
— Кто хочет? Я?
— Не я же!
— Но я тоже не хочу! — Я растерялся. — Да и с чего бы мне? Тем более вот так, с бухты-барахты. Об этом знаете, сколько надо думать!
— Интересно, сколько же?
— О-о! — сказал я. — Иному и всей жизни не хватит. В общем, я отказываюсь. С болью, но категорически. Да вы не расстраивайтесь. Если хотите, я вот сейчас, не сходя с места, могу назвать вам десяток кандидатур.
— Не трудись. Мы тут не глупее тебя. — И он улыбнулся. — А ты все-таки болтун. Ну, ничего, это пройдет. Считаю, что мы с тобой сработаемся. А подумать… Что же, вся жизнь — это, конечно, долго, но какой-то срок я тебе дам. Но имей в виду: учиться, учиться и еще раз учиться. Придется тебе поступать в вечерний. Или в заочный. Это же безобразие! — Он опять открыл мою папку. — Десять классов!
— А это что, мало?
— В том-то и безобразие, что много! Вот ты закончил десять классов, так? Затратил силы, время. И теперь, скажи пожалуйста, чем ты отличаешься от того горе-крестьянина, который вкалывал, вламывал, вспахал землю, взлелеял ее, а посеять забыл?
— Чем отличаюсь?
— Да, чем?
— Одной маленькой, совсем крохотной деталью.
Кто-то постучался. Начальник рявкнул, что нельзя.
— Ну? — сказал он.
— Я отличаюсь от этого крестьянина прежде всего тем… Простите, как ваше имя, отчество?
— Неважно! Ну?
— Он знал, что надо сеять, а я не знаю. У него есть семена, а у меня нет.
— Переведем, — сказал начальник. — Семена — это, значит, что же — институты, факультеты?
— Да. Семинары, кружки, общества, содружества, братства, ну что там еще…
— Не отклоняйся, держи мысль. В двух словах: есть институт, где ты хотел бы учиться?
— Есть. Но он далеко.
— Где? Конкретно.
— В трехтысячном году. А может, еще дальше.
Он усмехнулся, потом вдруг сказал:
— Ну и дурак.
— Это почему же?