Я воздействовал с разных сторон, из-за чего ему приходилось вцепляться в щит и удерживать меня на одном месте. Это снижало его манёвренность и позволяло мне атаковать почти безответно. Из-за этого его броня пострадала сильнее, чем у товарищей, но ведь именно поэтому он и брал на себя роль защитника, не отступая ни при каких обстоятельствах.
В один из моментов серебряный рыцарь вновь попытался атаковать меня копьём, но я подгадал так, чтобы рядом оказался коричневый рыцарь. Копьё устремилось к моей груди в надежде пробить защиту, но вместо того, чтобы оказаться на его пути, я сместился в сторону и одновременно дёрнул за руку коричневого рыцаря, который пытался подловить меня с другой стороны.
Пусть моё оружие и не могло нанести им существенного ущерба, но оказалось, их собственное оружие спокойно пробивает их же броню. Я не ожидал такого эффекта: серебряный рыцарь вместо меня насадил на своё копьё товарища, и удар оказался сокрушительнее, чем предполагалось. Копьё буквально вылетело с другой стороны, пробив коричневого рыцаря насквозь. Он рухнул на землю, а серебряный рыцарь от неожиданности выпустил оружие — это была его самая большая ошибка.
Да, меня в этот момент пытался оттеснить чёрный рыцарь, даже встав на моём пути, но я отскочил в сторону и резким движением обманул его. Оказавшись рядом с серебряным рыцарем, он попытался прикрыться руками, защищёнными бронёй, но пара обманных движений — и я оказался за его спиной. Дальше дело техники: мой меч снёс его голову с плеч, почти не встретив никакого сопротивления на своём пути.
Увидев это, чёрный рыцарь жутко взревел, отчего даже часть его воинов замерла. Мои бойцы этим тут же воспользовались, не обращая внимания на мой бой, и смогли существенно прорядить ряды врагов. Но схватка тут же продолжилась, и оставшиеся рыцари начали действовать с ещё большей яростью, которая подпитывалась от их командира.
В этот момент чёрный рыцарь полыхал гневом, оказывая давление на окружающее пространство. Оба его товарища были повержены: серебряный — мёртв окончательно, коричневый ещё двигался, но из него вытекала жидкость, мало напоминавшая кровь и непригодная для моего питания. В любом случае, он уже не был бойцом.
Чёрный же рыцарь начал излучать энергию, которую раньше я от него не ощущал. Похоже, наш бой переходил в следующую стадию.
При этом нельзя сказать, что эта энергия была магической — я уже приспособился чувствовать магию, которой владеют нынешние Стражи, а это было что-то иное, более зловещее и тёмное. Тем не менее, теперь у меня оставался всего один противник, и можно было сосредоточиться только на нём, а значит, и затягивать бой излишне не требовалось.
Рыцарь рванул с места с такой силой, что в мгновение оказался рядом со мной, попытавшись проткнуть меня своим мечом. Но я сместился в сторону, легко ускользнув от его атаки, а монстр, увлекаемый инерцией, проскочил дальше. Однако развернулся он так же быстро, чтобы продолжить натиск.
Я не торопился с ответными действиями — сначала нужно было понять, как тёмная энергия изменила его и влияла на окружение. Чем дольше длился бой, тем яснее становилось: энергия воздействовала в основном на его помощников, которые теперь активнее наседали на моих людей. Сам же рыцарь просто полыхал яростью, его движения стали менее точными и более предсказуемыми. Не воспользоваться этим я не мог.
Когда он повторил уже изученную мной связку движений, я вклинился в неё, разрушив последовательность. В следующий миг нанёс несколько ударов мечом по плечам, локтям и два стремительных удара в грудь — чтобы проверить прочность брони и подтвердить свою теорию. Как я и предполагал, даже пробив броню в уязвимых местах, я не смог серьёзно ограничить его подвижность. Либо он не чувствовал ран вообще, либо изначально был к ним невосприимчив. Тут сложно было сказать наверняка.
В любом случае, бой пора было заканчивать. Я преобразовал меч в хлыст из узких лезвий — это расширило зону атаки и дало больше пространства для манёвров. Чёрный рыцарь не ожидал такого хода и первые мгновения не смог вовремя сориентироваться и избежать моей атаки, чем я немедленно воспользовался.
Его выпады прошли мимо, а мой хлыст уже захлестнул его руку, перекинулся дальше, и прыжком я оказался за спиной противника. Лезвия опутали его тело, лишив свободы движений. Рыцарь дёрнулся, пытаясь разорвать хватку хлыста, но лишь сильнее запутался в лезвиях, врезавшихся в броню. В свободной руке я создал кинжал и, оказавшись за его спиной, подскочил на его спину, и пока не потерял равновесие, всадил его точно в прорезь для глаз.