Коннор сделал Ройбирду сигнал сесть на руку в перчатке и почувствовал, как парня охватил легкий трепет — нервы, волнение, — хоть он и старался этого не показать.
— Канюк, я уже говорил, птица быстрая, стремительная. И охотник он свирепый, хотя у нас с собой есть куриное мясо. — Коннор показал на мешок с приманкой. — Так что о птичках и кроликах они пока и думать забудут.
А вот, Том, ваша птица. Наш юный Уильям. Красавец! И воспитание хорошее. Его хлебом не корми — дай по лесу полетать, особенно если в конце дают полакомиться курочкой.
— Красивый! Оба очень красивые. — Том нервно хохотнул. — Что-то мне как-то боязно…
— Устроим себе маленькое приключение! Как вам в замке живется? — Коннор вышел из помещения и перевел разговор на другую тему.
— Потрясающе! Мы с Энни намеревались позволить себе такое один раз в жизни, но сейчас уже поговариваем о том, чтобы приехать снова.
— В Ирландию одним приездом не ограничишься.
Коннор вел непринужденную беседу, а сам всем сердцем и всеми мыслями был со своими птицами, в полной боевой готовности.
Они ушли подальше от птичьей школы, по тропе дошли до мощеной дороги и попали на открытое место с высокими деревьями по обеим сторонам.
Тут Коннор ослабил путы.
— Теперь поднимайте руки. Мягко, скользящим движением — и птицы полетят.
Какая же красота этот подъем в воздухе, этот размах крыльев, почти беззвучный! Почти. Парень тихонько ахнул, все еще напуская на себя скучающий вид, а оба канюка уселись на ветку, сложили крылья и взирали вниз, как золоченые идолы.
— Том, доверите мне свою камеру?
— Конечно! Я хотел Тейлора с птицей щелкнуть. Как ее? Ройбирд?
— Я сниму. Тейлор, повернись-ка, встань к ним спиной и смотри на них через левое плечо. — Хотя Ройбирд откликнулся бы и так, Коннор для верности поместил на перчатку кусок курятины.
— Ну и кусище!
— Для птицы — в самый раз.
Коннор повернулся.
— Руку поднимаешь — как вначале делал. И держишь твердо!
— Да пожалуйста, — буркнул Тейлор, но сделал как было велено.
И ястреб сверкнул глазами, с воинственной грацией взмахнул крыльями, слетел вниз и уселся мальчику на руку.
Заглотнул курятину и замер, глядя подростку в глаза.
Точно уловив момент, Коннор запечатлел изумленное и восторженное лицо мальчика.
— Ого! Вот это да! Пап, ты видел?
— Да. А он не… — Том повернулся к Коннору. — Клюв-то…
— Не стоит беспокоиться, я вам обещаю. Тейлор, замри!
Он сделал еще один кадр, который наверняка украсит каминную полку или письменный стол там, в Америке: мальчик и птица смотрят друг на друга в упор.
— Теперь, Том, ваша очередь.
Коннор повторил все еще раз, сделал снимок и слушал, как взволнованно делятся впечатлениями отец с сыном.
— Вы еще, считай, ничего не видели, — посулил Коннор. — Давайте немного углубимся в лес. Там все вместе немножко поиграем.
Ему это никогда не наскучит, каждый раз не похож на предыдущие. Полет хищной птицы, ее парение в небесах и стремительное падение сквозь кроны деревьев всегда очаровывали его, словно впервые. Сегодня к этому прибавлялся искренний восторг отца и сына.
На вкус Коннора, топать по лесу, следуя птицам, как раз и надо в такой день — когда воздух влажен, как губка — хоть отжимай, сквозь деревья просачиваются лучи света и во всем чувствуется приближение осени.
— Можно мне еще раз прийти? — Тейлор подошел к воротам питомника, держа на руке Ройбирда. — Ну… просто поглазеть на них. Они такие классные, особенно Ройбирд!
— Конечно, можно. Они компанию любят.
— Хорошо. Мы до отъезда повторим это, — пообещал отец.
— А я бы вообще конную прогулку на это заменил.
— Уверяю тебя, прокатиться в седле тебе тоже очень понравится. — Коннор неспешно вошел с ними в здание. — Прогуляться по лесу верхом на добром коне очень даже приятно: все видишь с другой точки. А на конюшне у нас отличные гиды работают.
— А вы верхом ездите? — полюбопытствовал Том.
— Езжу, конечно. Но не так часто, как хотелось бы. Но самое классное — это соколиная охота в седле.
— Ого! А можно и мне так?
— Тейлор, такого варианта никто не предлагает! — одернул его отец.