Ты видела то, что тебе привычно, что согласуется с твоими программами, встроенными в твой мозговой компьютер. Ты не можешь увидеть то, чего нет в твоей базе данных. Мы можем продолжить прогулку за пределами поселения, тебе будет полезно узнать о других мирах, которые существуют одновременно с нами, но в других плотностях.
– Я смогу их пройти?
– Я тебе помогу в этом.
Мы шли по зелёным холмам, с двух сторон вдали виднелись леса, за спинами осталось поселение. Незаметно всё вокруг стало серым, мрачным, повеяло прохладой, внутри у меня всё сжалось. В стороне стоял полуразвалившийся сарай, внутри его махал ногами висельник, пытаясь довершить начатое дело, но безуспешно. Глаза были выпучены и скошены на кончик носа, волосы сальные и взъерошенные, одежда была грязной и рваной, от него исходил неприятный запах фекалий. У него не было рук, он многократно повторял свои действия, чтобы свести жизнь с концами.
По другую сторону стоял красивый особняк, в белоснежной ванной, наполненной ароматной пенной, раздетая молодая девушка целиком выпивала бутылку шампанского, погружалась в тёплую воду и медленно вскрывала вены тонким лезвием. Вода постепенно окрашивалась в кровавый цвет и девушка не спеша погружалась на дно. Через некоторое время она выныривала в прозрачной воде с ароматной пенной, и снова… выпивала бутылку шампанского…
– Это Вечность, – тихо сказал Анисий.
Рядом, на мосту тихой реки, стояла молодая мама с малышом в руках и с криками бросалась вниз. Как только вода их принимала в свои объятия, они снова появлялись на мосту, и снова с криками падали вниз.
Дальше, мужчина средних лет, опустив голову, шагал навстречу движущемуся поезду и под сильный предупреждающий сигнал исчезал под его колёсами. Поезд проносился мимо нас и снова возникал вдалеке, и тот же мужчина снова ждал его приближения.
– Как долго у них это будет продолжаться? – спросила я.
– Пока они не примут Бога в своём сердце, не примут всё, как проявление любви, не осознают вечность бытия.
– Но этого может не произойти!
– Наступит час, когда им надоест испытывать вечную не только физическую, но и душевную боль, они попытаются выйти из этого круга, попытаются взглянуть вокруг, они отвлекутся от своих мрачных дум, и, возможно, увидят спасительный Свет. Всё зависит только от них.
Человек, пребывающий в тяжёлых раздумьях, в постоянном мысленном диалоге, не видит и не слышит ничего кроме тяжести своих мыслей, склонен к суициду. Чем больше он пытается умом решить важную ситуацию, тем больше впадает в депрессию, ибо выход лежит не в раздумьях, а в смирении и принятии Бога. Глупо полагать, что со смертью физического тела, страдания, которыми сам себя довёл до отчаяния, прекратятся. Наоборот, они усилятся, ибо здесь нет времени, здесь Вечность. Только на Земле, в материальном мире, возможно что-то изменить, пройти сложные задачи, прожить Карму.
Понимание законов Бытия происходит за чертой, которая разделяет наши миры, но возврата уже нет. Перешагнув её, уже ничего изменить нельзя, наступает ответственность за содеянное. Изменить можно что-то на Земле, поэтому многие души стремятся снова воплотиться, чтобы пройти уроки. Перед инкарнацией память стирается, а опыты прошлых событий остаются. Поэтому на Земле так много страдающих по непонятной их уму причине. Стоит им открыть Бога внутри, как начинает меняться жизнь, разрешаются многие ситуации.
– Им может помочь кто-то другой?
– Конечно! Но сначала они должны захотеть, чтобы им помогли!
– Они должны попросить о помощи?
– Просьбы не всегда искренни, иногда они идут вразрез с истинными желаниями. Необходимость должна быть чистой и исходить из души, а не быть необходимостью, придуманной умом. Это желание должно родиться внутри, созреть в самом сердце, тогда оно озаряется светом и притягивает ясность движения, ясность стремления, ясность пути, ясность во всём.