Очень знакомой на запах и вкус крови.
Напавшего на меня.
Скелеты в шкафу
– Ты сделала… что? – спрашивает меня Татьянка потрясенно. На ее лице не просто удивление, а самый настоящий ахуй, в котором она пребывает вот уже целых пять минут. Слишком долго для нее, если честно, надо бы что-то придумать и вытащить подругу. Только вот как?
Мы сидим в кафе возле колледжа. Перед нами по чашке с латте и замечательные на вкус и запах шоколадные эклеры. Я с сожалением отодвигаю от себя еще один недоеденный и думаю, во сколько дополнительных килограмм мне отложится этот разговор с подругой. Суровая правда жизни заключается в том, что оборотни, как и люди, тоже толстеют.
– Может быть, рванем завтра в бассейн? – предлагаю я неуверенно. Все равно ведь не пойдем никуда. Хотя бы потому, что и мне, и Тане лень.
– Хорошая идея, – отзывается подруга. – И каков он в постели? Ты уже испытала то, что называется «миллионом фейерверков»?
Откусываю эклер, лишь бы не отвечать.
Я рассказала Татьянке, что переспала с Богданом. Хотела вообще не говорить, но случайно проболталась, когда она в очередной раз стала говорить, что мне нужен мужчина. Теперь вот. Расплачиваюсь.
– Ну, нормально, – стараюсь я увильнуть от ответа, уже заранее понимая, что попытка обречена. Меня ждет феерический провал. – Хуй стоял. Денег не было.
– А сколько у него?.. – Таня заминается. Что я обожаю в ней: материться она стесняется. Уже давно взрослая, но как мама отвесила за ругань по губам, так до сих пор Татьяна Николаевна не может произнести даже название мужского полового органа.
– Хочешь, приглашу тебя в гости, лично измеришь. У тебя ведь большой опыт. – Попытка огрызнуться явно неудачная и обидная, и я понимаю это сразу же, как только произношу. К сожалению, слово уже сказано. Татьянка, поменявшаяся в лице, уже тянется к сумке. И уходит, не прощаясь.
Я роняю голову на стол. Ссоры с подругой мне не хватало! И вот как объяснить, что я не имела ничего дурного? Бесполезно. Теперь, пока сама не успокоится, на контакт не пойдет.
Расплачиваюсь за кофе с эклерами и выхожу из кафе на улицу. Может быть, в мире сейчас весна, но на душе у меня самая настоящая тоскливая осень, которую после сегодняшнего дня никто не поторопит со сменой погоды.
***
Ночью мне не спится. Богдан вновь выгнал меня из своей комнаты сразу же, как закончился секс. Следует признать, сегодня он был чуть милее и позволил мне хотя бы не возбуждаться. Возможно, это потому, что на лбу мужа с самого его возвращения домой залегает глубокая складка, которая предполагает наличие проблем. Надеюсь, просто его бабка решила протянуть свои лапы и отправиться в чертоги к праотцам.
Чувствую себя грязной и изнасилованной.
В комнате душно. Уснуть все равно не получается, хотя насчитала две тысячи четыреста одну овцу. Настроение, и без того паршивое после Таниной обиды, окончательно скатывается в пропасть и достигает отметки «пристрелите, чтобы не мучилась». Я уже раз двадцать тянулась к телефону, чтобы написать подруге, но отдергивала руку так, словно вместо гаджета под подушкой лежала ядовитая змея с раскрытой пастью. Кажется, что еще немного – и она укусит. Глупо. Единственный монстр в этой комнате, – моя совесть.
Смотрю на часы и понимаю, что проще уже не ложиться. Завтра все равно буду разбитой. Встаю и иду на кухню. Жестянка с кофе находится в третьем слева шкафчике. В поисках натыкаюсь даже на аккуратно сложенную посуду и контейнеры с сыпучими продуктами. Едва слышно фыркаю. Оказывается, за жилищем этого павлина кто-то следит! Не удивлюсь, если бабы. Хотя нет, удивлюсь. Если их он тоже до оргазма не доводит, тогда становится понятно, почему ни одна надолго в его постели не задерживалась. У них-то есть выбор.
Чайник закипает со скоростью улитки на гонках. Когда я все же наливаю себе чашку ароматного кофе, пропадает любое желание что-то пить. Ловлю себя на мысли, что мне мерзко даже касаться посуды, которая принадлежит парню, ставшему моим мужем силой. Силой же заставившим меня лечь в его постель и отдаться.
Да и царапина на руке… неужели именно Богдан Лисавский – напавший на меня? Я не обнаружила ничего пропавшего. Все документы и деньги на месте. В порядке была даже одежда, что совершенно исключало возможность изнасилования. Даже если бы я всерьез цеплялась за эту версию, то никогда бы не поверила сама себе: маньяк, после акта насилия аккуратно поправляющий одежду на своей жертве. Бред.