– Что значит, как оказалась? Я засыпала на диване вообще-то, – заявляю я уверенно. Кажется, я действительно села туда, ожидая, когда мой самовлюбленный недомуж освободит ванную комнату.
– То есть, ты хочешь сказать…
– Именно так! Это ты меня сюда перетащил и домогался. Да я на тебя заявление в прокуратуру напишу! Подлец! Мало тебе шлюх было, ты за меня принялся? Я не очередная твоя баба и вешаться тебе на шею не буду. Найди другую идиотку.
И до того как открывший рот Богдан что-то собирается мне отвечать, я выхожу из спальной и захлопываю за собой дверь.
Ложиться спать в гостиной страшно. Вдруг он придет доказывать свое право мужа, как обещал несколько часов назад? Я поднимаю руку с часами и смотрю на циферблат. Три часа ночи. Мне вставать на работу через два, но если лягу на диван, то не усну.
Решение возникает в голове практически сразу же, как взгляд падает на ванную. Я забираю с дивана подушку, плед (нежели позаботился?) и ухожу спать в ванну, задвигая ригель шпингалета.
***
Этим утром я не слышу мерзкого писка будильника. Этот факт мелькает на краю сознания, слегка настораживает, но недостаточно, чтобы проснуться. Плед очень пушистый и теплый, подушка мягкая, поэтому я поворачиваюсь на другой бок и вновь засыпаю. Впрочем, ненадолго. Из объятий Морфея меня выдергивает сильный стук в дверь, так что я подрываюсь и не сразу вспоминаю, где нахожусь. События вечера и ночи кажутся кошмарным сном, что иногда рассказывала Ташка. И лишь когда что-то тяжелое в очередной раз опускается на дверь, а за нею раздается голос Богдана, я понимаю, что все произошедшее было на самом деле.
– Да встанешь ты или нет? Твоя мерзкая херобора орет уже час и никак не выключается. Все требует какой-то снимок.
Я не удерживаюсь от смеха. Да, хорошее приложение я скачала. Если уж за час Богдан не сообразил, что нужно сделать…
Осознание, что будильник надрывается уже час, а я не слышу, наваливается внезапно и бьет по голове. Если до этого я не спешила вылезать из ванны и освобождать помещение, то теперь я распахиваю дверь так, что она ударяется об стену и, кажется, слетает с петель.
– Мне нужна твоя одежда, – заявляю я, стараясь, чтобы голос не звенел от напряжения. Не получается. Ненавижу опаздывать, но именно это сейчас и делаю. Интересно, что на это скажет Светлана Викторовна?..
Богдан смеряет меня взглядом с ног до головы, так, словно я стою перед ним раздетая, а не в свадебном платье. От этого взгляда становится неловко, хочется закрыться, поэтому я не сдерживаю свой порыв натянуть подол ритуального наряда чуть ниже.
– Прости, Терминатор Албибековна, боюсь, мои домашние штаны будут тебе великоваты. Могу предложить трусы. Как думаешь, сможешь ли ты натянуть их до груди, или придется ходить так? Я бы предпочел второе, – ржет мой недомуж. – Ладно, на сегодня мой шкаф в твоем распоряжении. Но уже завтра, я надеюсь, ты обзаведешься своими шмотками. И помни: не больше десяти вещей, я могу выделить максимум одну полку.
***
– Кристина Максимовна, вы опоздали! И почему вы не одеты как положено? И это что, мужская одежда?
Если бы можно было выиграть приз за брюзжание, то Светлана Викторовна бы победила и получила высшую награду во всей вселенной. Немолодая женщина стоит напротив меня, неизменно в закрытом платье, и наблюдает с ужасом, картинно прижав левую руку к груди, на мое одеяние. Я стараюсь сдержаться и промолчать. На первую пару я действительно опоздала, но не так сильно: прошло всего пятнадцать минут. Что касается одежды, то я старалась выбрать нейтральное. Большие штаны я подкатала, футболка заправлена в брюки, сверху пиджак. Да, совсем не по размеру, но ведь и гардероб не мой. Впрочем, Светлане Викторовне, имеющей прозвище «блюститель порядка» этого не объяснить. Не скажу же я, что вчера вышла замуж, а перевезти свою одежду еще не успела? Не поймет.
– Я доложу руководству о вашем внешнем виде, Кристина Максимовна! К тому же сильное опоздание. Это нарушение трудового договора.
– Светлана Викторовна, – перебиваю я женщину, позволив себе эту вольность впервые за два года, – если вы закончили, но я все же отправлюсь на занятие, чтобы не усугублять и без того свое опоздание.
Заместитель директора, в простонародье – завуч, резко замолкает, хватая ртом воздух, словно я ее ударила. Обхожу и практически бегом ухожу в аудиторию.