***
Перерыв между второй и третьей парой по праву является священным. Самый длинный, он позволяет и преподавателям, и студентам отдохнуть друг от друга. Кто-то бежит в столовую и наслаждается резиновой котлетой из хлеба. Кто-то предпочитает ходить в аудиторию к поварятам и пробовать кулинарные изыски студентов второго курса: част пригоревшее, зато почти даром. Мы же с Татьянкой отсиживаемся в ее кабинете и пьем чай. Традиция, которая возникла у нас прям с первого дня нашего сюда трудоустройства.
– И ты на полном серьезе вышла за него замуж? – спрашивает она, прокашлявшись после неудачно отпитого чая.
Татьяна – обычная девушка. Человек. Мы познакомились с ней два года назад. Со своими светлыми вьющимися волосами она выглядит как подросток. Добавьте сюда голубые глаза – и у вас куколка, которую хочется оберегать.
– Поверить не могу, что в твоей деревне все еще принято продавать девушек. Тем более таким богатеньким мальчикам, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы заполучить девушку, – продолжает подруга. – Но и ты хороша. Ну, получила семья деньги, а ты тут причем? Не ты же их брала.
– У меня не было выбора, – отзываюсь я, старательно обдумывая свои слова. Беда общения с простыми людьми – очень сложно объяснить традиции клана, если для вас это норма, а все остальные живут по меркам современного мира. Я бы тоже так хотела, но, к сожалению, не могу. – Ты же понимаешь, против семьи идти сложно. А тут еще и приказ от главы…
– Да ну и что? Согласно нашему законодательству ты взрослый и дееспособный человек… Хотя чего я объясняю, ты же историк, сама знаешь.
К сожалению, знаю. И в любое другое время я была бы первой, кто так сказал любому другому человеку. Но основная проблема заключалась в том, что ситуация произошла со мной, оборотнем. Отношения к деньгам у нас несколько проще. Моя семья, например, никогда не нуждалась, хорошо совмещая прибыльный бизнес с натуральным хозяйством. Все, что мы могли вырастить сами, шло в дом. Собственная дача давала свежие продукты и засолки на зиму, в какой-то год мама даже завела куриц. И когда мы столкнулись с разорением и действительной необходимостью денег, никто не знал, что делать дальше.
– Ты могла бы вернуть деньги, – продолжает Татьянка вкрадчиво. Прямо змей-искуситель, а не педагог. – Швырнуть этому мажорику в лицо и развестись. Жить свободной.
– Не могла, – отзываюсь я. – Наташе нужны были эти деньги. Сейчас их у моей семьи просто нет.
Тяжелая фраза падает между нами, заставляет задуматься: действительно ли та ситуация была такой безвыходной, как мне ее описали родители? Неужели мы не могли вылечить Ташку своими силами? Я не уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос.
Больше к этой теме с подругой мы не возвращаемся.
***
Быть учителем – это постоянно находиться на пороховой бочке. Кажется, что до конца рабочего дня остается всего ничего, продержаться какой-то час, максимум два, но в конце обязательно случится какая-то фигня, которая грандиозно похерит все ваши планы. Неоднократно мною было замечено: если дала себе обещание выйти с работы вовремя, то случались некие форс-мажоры, которые заставляли оставаться на дополнительные (и неоплачиваемые) несколько часов. Так происходит и сегодня. Утром я договариваюсь с Ташей встретиться и забрать некоторые свои вещи, а днем неудачливый студент-первокурсник, вспомнив детство, раскачивается на стуле и, упав, получает сотрясение мозга. Когда я выхожу с отделения полиции, куда меня вызвали для дачи показаний, на улице уже совершенно темно. Наручные часы показывают десятый час ночи.
– Эй, красотка, познакомимся? – зовет меня пьяный голос, и я мысленно поражаюсь, что такие личности вообще водятся возле правоохранительных органов. Трясти преподавателей, обвиняя их во всех смертных грехах, намного приятнее, чем бороться с маргиналами.
Глубоко вдыхаю вечерний воздух и моментально морщусь: непередаваемые по аромату пары местных алкашей, выхлопные газы и сигареты смог бы почувствовать даже человек с насморком, не говорю уж об остром нюхе оборотня. К сожалению, единственная возможность покинуть данное неприятное место – уйти пешком, полагаясь на собственную память. Телефон разрядился еще днем, а предупредить кого-то, что я по работе ухожу в полицию, я не успела. Встретить меня некому.