Но Флинт еще не закончил.
— Как и то, что моя борода длинная, также истинно, что здесь есть что-то странное, Беседующий, и я не думаю, что вы сможете оспорить это. Может случиться, что если ему дать время, Танис сможет найти объяснение и доказать свою невиновность. Сейчас такое ощущение, что все уже приняли решение. Но я думаю, что он заслуживает шанса.
Флинт по настроению мог быть непреклонным как скала. Беседующий некоторое время обдумывал слова гнома, а затем на его губах промелькнула улыбка.
— Как обычно, мастер Огненный Горн, мудрость суда меркнет перед вашим несравненным здравым смыслом. Я учту ваш совет.
Тайрезиан выглядел взбешенным, но Беседующий проигнорировал его.
— Танталас, — сказал он, в его голосе вновь зазвенели властные нотки, хотя на этот раз холодность исчезла. — Тебе будет дано три дня, чтобы доказать, что не твои руки свершили это злодеяние, убийство нашей Эльд Айлии. Если к закату третьего дня ты не убедишь суд в своей невиновности, то в силу вступит вынесенный мной приговор, и ты будешь навсегда изгнан из Королевства Квалинести.
Тайрезиан запротестовал.
— Полуэльф опасен! Город заполнен прибывшими на Кентоммен. Церемония продлится три дня. Что, если произойдет еще одно убийство? Сколько эльфов должно умереть, прежде чем Беседующий посмотрит фактам в лицо?
Солостаран внимательно осмотрел зал. У Гилтанаса, Литанаса и Ультена было то же смущенное выражение лиц.
— Есть еще у кого-нибудь, что сказать? — спросил Беседующий.
Казалось, Литанас внезапно вспомнил, что он теперь советник Беседующего. Он шагнул вперед.
— Я согласен, что Танису следует дать шанс доказать свою невиновность, но среди дворян, кажется, есть некоторое беспокойство насчет целесообразности позволения обвиняемому в убийстве продолжать разгуливать по улицам Квалиноста.
Тайрезиан фыркнул.
— «Некоторое беспокойство?» Еще слабо сказано.
— Лорд Тайрезиан, слово предоставлено моему советнику, — произнес Беседующий. — Продолжайте, лорд Литанас.
Литанас выпрямился, и его карие глаза смотрели прямо на эльфийского лорда.
— Могу предложить следующее: Поместить Танталаса на три дня под домашний арест, поставив у двери стражу. Позволить его другу Флинту Огненному Горну собирать любые доказательства его невиновности. По прошествии трех дней — сразу же после Кентоммена — Флинт и все мы встретимся, чтобы обсудить ситуацию.
Беседующий рассудительно кивнул, но его зеленые глаза выглядели довольными.
— Есть другие идеи? — Никто не ответил. — Тогда да будет так, как предложил мой советник, лорд Литанас.
— Вот мудрость, что я поведал! — завершил он. Этими древними словами заседание было закрыто. В последний раз взглянув на Таниса с Флинтом, Беседующий покинул зал, его мантия развевалась позади.
Подойдя к Танису, Флинт увидел, что с Полуэльфом беседует Мирал.
— Надеюсь, Танис, ты сможешь хорошо воспользоваться тем временем, которое выбил для тебя гном, но, боюсь, задача будет трудной, — с грустным выражением на лице произнес маг.
— Итак, вы полагаете, что я это сделал? — спросил его Танис.
— Нет, Танис, я верю, что это не ты. Но доказательства против тебя сильны. — Мирал покачал головой. — Танис, дай мне знать, если тебе нужна будет помощь. Я помогу тебе всем, чем смогу. — Маг повернулся на мягких пятках и быстро вышел из комнаты.
Гилтанас с другим стражником выступили, чтобы проводить Таниса в его покои.
Флинт сердито посмотрел на них обоих, но с удивлением увидел на лице молодого эльфийского лорда лишь выражение скорби.
— Старая акушерка не заслуживала такой смерти, — тихо сказал Гилтанас.
— Я знаю, — произнес Танис. — Я не убивал ее.
— Она принимала меня, и Лорану с Портиосом тоже, — сказал Гилтанас, затем сделал глубокий вдох. — Танис, здравый смысл говорит мне, что ты единственный, кто мог убить Эльд Айлию. С другой стороны, моя душа надеется, что ты будешь оправдан, во имя спасения сердца моего отца.
— Я буду рад, если ты докажешь свою невиновность, — просто добавил он. Гилтанас смахнул с зеленых глаз золотые волосы. Он казался маленьким в своей черной форме. — Но не ожидай от меня какой-либо помощи. Я не могу помочь тебе. И если ты еще попытаешь что-либо… — Он коснулся серебряного изображения Дерева и Солнца на своей черной куртке, символа города и его стражи. — Мне придется остановить тебя.