Особняк стал заметным сразу после выезда из леса, но чтоб добраться до него, пришлось проехать по большой дуге, огибающей давно не паханное поле. Издалека дом выглядел весьма основательным, солидным и внушительным. Три этажа, большое крыльцо, тяжелая крыша. Возведенный из массивных бревен, он будто говорил приезжим, с кем в этих местах нужно считаться. Из дальней трубы, коих всего было три, валил дым. Двор окружили высоким забором так же из бревен, въезд виднелся лишь один – через ворота, что на полметра выше забора. Даже издалека легко различалось несколько пристроек различной величины, одна так вообще вымахала в половину величины дома.
А вот стоило приблизиться, как иллюзия рассеивалась. Особняк вблизи выглядел, конечно, больше, даже громадным, но теперь становился заметным его возраст. Забор нещадно гнил, ворота, по всей видимости, давно разучились закрываться и полулежали на умирающих петлях. Через щели между бревен дома выползал утеплитель, стекла кое-где держались только благодаря скотчу, а ступеньки больше напоминали ловушки для незваных гостей: крошащееся дерево, торчащие гвозди.
Во дворе было многолюдно. В основном все занимались своими делами. Кто-то прогуливался мимо с дровами, кто-то точил косу, кто-то снимал белье с сушилки. Но одна группка женщин являлась источником суматохи. Телега остановилась недалеко от въезда, и Виолетта пока не могла различить, о чем они судачили, но была уверена – о болезни Емельяна.
- Змитер, поможешь с чемоданом, пожалуйста?
- Ладно, - пожал плечами извозчик, выпустив клубок дыма.
В кармане завибрировал телефон – мама спрашивала, как дела. Девушка угрюмо улыбнулась, но отвечать не стала, так как связь уже пропала. Она давно отвыкла от вещей, которыми славится современный мир. Постоянный мобильный интернет? Хах, только если он заблудился. Домашний интернет почему-то отключается от перепадов атмосферного давления. Телевидение? Ну… у Виолетты подключен премиум-пакет: помехи идут в разном направлении и с различным звуковым сопровождением на двух десятках каналов (по двум даже настоящую музыку крутят). Прекрасно работает радио, девушке один дружелюбный дед подарил аппарат военного образца. И на стационарный телефон не приходится жаловаться, в отличие от мобильного. Горячая вода есть, если нагреть. Но электричество на удивление стабильное. И Виолетте даже интересно, так же дела обстоят у местного атамана или этот подгнивающий особняк является вместилищем комфорта?
- Приперлась наконец-то, - прошипела подлетевшая женщина в длинном шерстяном платье.
- И вам доброе утро, - кивнула врач. – Ведите к больному.
Виолетта привыкла, что люди, работающие на Емельяна, чувствуют себя выше всех. Ее это, в общем-то, даже не волновало. С ними девушка контактировала крайне редко, а если и приходилось, то эти чудесные встречи заканчивались максимально быстро.
Внутри, в гостиной, Виолетта познакомилась с весьма колоритными персонажами. В первую очередь она заметила смуглую женщину внушительных размеров. Она вся бряцала из-за сотен браслетов, кулонов, на голову было намотано штук пять платков и сложно так сразу сказать, сколько и какая одежда прикрывала ее формы. Там просматривались платья, юбки, некий жакет и блузка. Девушка, заинтригованная и смятенная, подошла познакомиться. От незнакомки пахло едкой смесью различных благовоний и специй.
- Эм… Здрасти… Я Виолетта.
Женщина злобно глянула в ответ и уползла в дальний угол, достался маленький мешочек и начала шептаться.
- Ладно, - кашлянула девушка и пожала плечами.
Первым на контакт пошел мужчина лет тридцати. Хотя, по его же словам, ему давно перевалило за шестьдесят. Как давно, не уточнено. Себя назвал очень просто – скиталец. Уточнив, что это не имя, не кличка, не титул, даже не профессия, а обязанность. Смуглая кожа, воздушный наряд, как у жителей пустыни, и сабля с зеркальным лезвием и резной рукоятью. На последней было изображено множество человекоподобных голов. Разинутые рты, искаженные черты, рога, острые уши, клыки – демоны, иначе не скажешь. К слову, сам скиталец так и сказал:
- Демоны, которые были убиты этим клинком, запечатлены на рукояти, дабы их племя видело и опасалось.
О материале лезвия мужчина отзывался крайне мутно, наводя загадочности. Говорил, что нет ничего надежнее и вряд ли будет. А на дополнительные вопросы о рукояти вовсе отвечал короткой улыбкой.