— Точно. Она же сама по себе смещает корабль и требует регулировки курса и устойчивости. Совсем забыл об этом. — Крис немного смутился. — Но ведь мы можем её отключить в крайнем случае?
— В самом крайнем. Ядро системы искусственной гравитации – сравнительно надёжная, но крайне сложная в эксплуатации вещь. После отключения, повторный его запуск – крайне долгая и опасная процедура. А как ты понимаешь, без активной системы искусственной гравитации мы не сможем никуда улететь, потому как это она отвечает за гашение инерции разгона и торможения корабля. — Лэмб посмотрел на Коплер-4 через переднее окно. — Нахождение на орбите частично компенсирует работу ядра, экономя топливо на коррекцию положения, но этого недостаточно.
Крис тоже взглянул на бушевавшие на планете циклоны.
— Надеюсь, у них там всё будет хорошо, — вздохнул он.
— Я тоже на это надеюсь, парень. — Лэмб размял шею и начал подниматься с кресла. — Ну хватит лекций… Идём, надо начинать ремонт второго шаттла.
Он переключил режим связи на громкое оповещение, и оба инженера направились к доку.
***
Кейт напряжённо следила за приближавшейся кромкой блестевшего молниями циклона, который предстояло пересечь. То и дело сверяясь с показателями атмосферы на мониторах, она крепко держала штурвал. От волнения её руки вспотели, и ладони предательски скользили по ручкам. Посадка обещала быть самой сложной в её карьере.
Со входом в атмосферу потребность в курсовых двигателях отпала, и навигатор их отключила, переведя управление на тяговые.
Шаттл нырнул в тёмно-серые тучи, и на стёклах тотчас образовались капли, яростно дрожавшие и стекавшие по направлению движения разрезаемого воздуха.
Глянув снова на монитор, Кейт занервничала ещё больше.
— Едва коснулись циклона, а ионизация уже подбирается к максимуму, — доложила она.
Уорд тоже следил за показателями на экранах и страховал девушку в управлении. Он молча наблюдал за цифрами и графиками, но старался не выдавать волнения.
Шаттл плавно опускался, углубляясь всё дальше. За окнами стало темно словно ночью, а бесконечные всполохи молний, ставшие значительно ярче и обретшие звук, начали слепить глаза.
— Приготовьтесь! — объявил капитан. — Сейчас будет неслабо трясти.
Как по команде вибрация шаттла перешла в сильную болтанку. Загремели вещи в шкафах, захрустел фюзеляж.
Мужчины на пассажирских местах старались сохранять хотя бы вид хладнокровия. Джоан же вжалась в кресло, стиснула зубы и закрыла глаза. Интуиция то была или просто неуместные фантазии, но мысли, посетившие её перед началом спуска, ввели девушку в крайне нестабильное состояние. Болтанка усиливала нервозную тошноту и мешала отгонять пугающие размышления.
С приближением к планете всё сильнее ощущалась её гравитация. Начались чувствительные атмосферные провалы, когда шаттл вдруг резко и нелинейно терял несколько метров высоты. Все находившиеся внутри как бы падали в своих креслах, что было крайне неприятно и даже болезненно.
Ожидаемо, но всё же внезапно, с грохотом в шаттл ударила первая молния. Кейт мгновенно перевела взгляд на показатели защитных систем. Два из десяти прямоугольников в углу экрана перестали быть закрашенными и превратились в пустые рамки.
— Две батареи отстреляны, — громко доложила она. — Трение в норме.
Ионные батареи использовались для сбора атмосферного электричества. Вместо накопления заряда на обшивке и системах шаттла, он собирался в специальных контейнерах, которые автоматически выбрасывались из корпуса после набора ими максимальной ёмкости, превысив которую они могли взорваться. Это была простая и надёжная система по отводу ионизации. Но только тогда, когда батарей хватало, и они были полностью исправны.
Ещё две молнии подряд оглушающе ударили в шаттл.
— Чёрт возьми, да что за мощность у них?! — воскликнула Кейт. — Ещё две батареи отлетели.
Транспортный модуль снова провалился в воздушную яму, очень большую на этот раз, и пассажиры невольно охнули.
Тряска корпуса усилилась, шаттл болтало во все стороны. Гравитация ощущалась уже в полной мере, из-за чего все вибрации причиняли максимальный дискомфорт: фиксационные ремни врезались в тело, удерживать шею было очень сложно.