Шагая дворами домой, Меркурьев не сказать, чтобы думал об этом, но какая-то неясная грусть окутала его. Вспомнилось многое из прошлого… Алексей поднял голову, глянул в вечернее небо, потом перевел взгляд ниже. Город только-только начал таять в майских сумерках, нежно-сизая дымка стелилась по горизонту… и тут Алексей вздрогнул, замер на месте.
Случилось нечто невероятное. Там, в дальней призрачной дымке, что-то сгустилось, заклубилось, будто живое, и на один неуловимый миг даже почудилось, что в этом сумрачном сгустке мелькнули очертания — лица не лица, маски не маски, чего-то чудовищно искаженного, получеловеческого… но все это в один миг — нет, полмига! — точно жуткий фантом вспыхнул не наяву, а в мимолетном обмороке. Р-раз, — и нет его!
Конечно, Алексей обомлел. С минуту стоял столбом. Потом очнулся.
— Чушь какая-то… — неуверенно пробормотал он.
Точно, чушь. Бывает — устал, мозг отключился на долю секунды… Бывает так. Алексей встряхнулся и зашагал домой.
Но мысль уже работала, и она была тревожной. Сразу и тот телефонный разговор всплыл на поверхность сознания. Бабке-то почудилось то же, что и Алексею сейчас. Словно массовая галлюцинация какая-то… А еще сюда каким-то углом втискивался биологический институт. То есть чутье ему подсказывало, что это так — есть связь между всеми этими событиями. Меркурьев помрачнел и неприятно для себя застрял на последней мысли. Стоило ему побывать в институте, как тут же самому привиделось нечто. Так что все это значит?!.
Тут Алексей малость испугался своих выводов. Бред все это! Устал просто, вот и примерещилось, а с перепугу все совпадения стали казаться зловещими… Надо выбросить вздор из головы, хватить пивка — вот оно уже в пакете, — включить DVD-плеер и ни о чем таком не думать. А потом вырубиться, отоспаться от души — и проснуться утром с мыслью, что впереди еще целый день отдыха.
От этого Меркурьев повеселел, зашагал бодро, а метров за двести до подъезда его окликнули:
— Владимирыч!
Алексей обернулся. Его догонял сосед по площадке, майор МЧС Николай Ракитин.
Он был как раз из «новых» жильцов, въехал в этот дом лет пять тому назад, будучи еще капитаном. Оказался нормальным мужиком и хорошим соседом, приветливым и неназойливым. Такими же были его жена и дочь. Больше о нем Меркурьев почти ничего не знал, так как старался не лезть в чужое — своего хватало… Ракитин тоже не совался к Алексею с расспросами да советами, разве что однажды — по случаю получения майорской звезды — завалился к соседу, уже порядком подшофе: отмечали на службе, сообщил он.
— Я ненадолго, — сразу предупредил гость, приметив светящийся экран компьютера. — Давай за очередную звездочку накатим по сотке: как-никак теперь старший офицер… Да и тебе в дело: вдохновение попрет как танк. О чем пишешь-то?
Алексей объяснил, что очерк будет о всяких загадочных местах — существуют такие в городе: говорят, там энергетика особенная. Например, старое кладбище на юге. Есть энтузиасты, которые там по ночам блуждают с не менее загадочными приборами, замеряют что-то…
Хмельной майор только хмыкнул:
— Это что… Вот у нас спецсклады подземные на случай войны — вот уж места так места! Это, дорогой товарищ, такое, что никакой Шехерезаде не придумать… Но — т-сс!.. — Он с хитрым видом приложил палец к губам. — Военная тайна!
Меркурьев с пониманием кивнул, они выпили, немного поговорили, и Ракитин ушел. А когда наутро встретились случайно на площадке, майор, который тяжело дышал и смотрел воспаленными глазами, после первого хмурого «здоров» быстро пригнулся к уху журналиста:
— Слышь, я вчера спьяну брякнул тебе про подземные склады — так ты того… ну, понимаешь…
— Да не кипишуй ты, — отмахнулся Алексей. — Я ж не маленький. Что вчера слышал — то вчера и умерло.
— Вот и лады. — У Ракитина явно гора с плеч свалилась.
Это было два года тому назад…
— Здоров, Владимирыч, — повторил Николай, нагнав Меркурьева.
Они обменялись рукопожатиями, пошли рядом. Журналист заметил в левой руке Ракитина объемистый хозяйственный пакет. Цепкий взгляд распознал, что там, внутри.
— Вечерний отдых? — Алексей с улыбкой кивнул на пакет.
— А-а, мать их… — Николай махнул свободной рукой и выразился непечатно. — Я ж один, на холостяцком положении. Своих к теще отправил в деревню. В школе-то теперь каникулы сплошные — то новогодние, то первомайские… Не учеба, а цирк какой-то!.. В общем, сам понимаешь — на подножном корму я. Сейчас приду, стряпать буду. А пузырь само собой — устал как собака, сутки оттрубил дежурным по Управлению.