– Да ты что?! – ахнул Алексей.
– Да. Слушай! Тут дела такие: я как раз в наряде был, когда шарахнуло. Ну, мы в боевую готовность, конечно, мало ли что… Тут команда: так, мол, и так, в институте взрыв, там МЧС, пожарные, а вам режим «плюс пять».
– Это…
– Это значит: в случае тревоги через пять минут – на выезд.
– Ага, ага…
Подъехал лифт.
– Тебе какой? – спросил Зверев.
– Восьмой.
– А, точно! С Колькой вместе. – Он ткнул кнопку восьмого этажа.
Алексей не успел удивиться, как Михаил продолжил:
– Ну, ладно. Плюс пять так плюс пять. Сидим, ждем. Вдруг команда: в ружье! Срочный выезд. Ну, мы в пять минут – в автобусы и вперед. Ну, сперва так и подумали, что в институт, в оцепление, там… А потом смотрим: вроде не туда едем. Куда?.. Тут видим: в Шишкино! Мать вашу, что такое? А там… Сказать тебе – не поверишь. Ни в жизнь! Это не бой. Это побоище. Пекло!
– И ты?.. – начал догадываться Меркурьев.
– А чего я? У меня запасной жизни нету, это тебе не компьютер. Нет, службу тащить – всегда готов! Как штык. В горячие точки? И это понимаю, нет проблем. Но тут! Там… Леха, я тебе говорю, там такое, бля!..
Михаил выразительно потряс огромными ручищами – слов у него больше не нашлось.
К этому времени они уже были на восьмом этаже. Алексей, конечно, понял, что в данном случае говорить что-то об офицерской чести… не тот компот. Поэтому он сказал так:
– Постой. А как же с начальством теперь?..
– Да греб взахлеб я это начальство! Они чем думали, когда нас туда кинули – без поддержки, без усиления?.. Без броников! А-а, то-то и оно. А тут… Леха, я тебе точно говорю: это не просто бунт. Это психоз какой-то! Точно.
– Это… психоз… – эхом повторил Алексей, и озноб пробежал по его спине.
Глава 4
С самого начала, когда осужденный Валерий Подольский по прозвищу Валера-убийца попал на ментовскую зону, его после месяца отсидки в карантинном бараке определили в пятый отряд – строгого режима, где все мотали срока за особо тяжкие преступления. И как-то так получилось, что спецконтингент отряда № 5 составляли в основном бывшие спецназовцы и опера. Впрочем, последних было всего шестеро – двое эфэсбэшников, трое ментов из угрозыска и ОБЭПа и один из налоговой полиции (этого черпанули и закрыли, когда сия спецслужба еще существовала).
Подольский вел себя скромно, но достойно. Поначалу к нему лишь приглядывались. На третий день к Валере подвалил башкир Зульфар Абдульманов по кличке Батыр – бывший офицер-собровец откуда-то из Башкирии. Он сообщил новичку, что является здесь старшим – смотрящим по отряду и поинтересовался, откуда тот, за что закрыли и все в том же духе…
И хотя Подольский слышал, что на зоне вроде как не принято расспрашивать о причинах отсидки, он спокойно назвал свои статьи. Башкир уважительно кивнул и спросил, есть ли у него погоняло.
– Валера-убийца, – сообщил вновь прибывший, – так меня звали с первой чеченской.
С тех пор все зэки спецколонии только так его и называли.
Валере дали пятнашку. Отмотал пять лет. И впереди – беспросветное будущее. Хотя его никто здесь не задирал – ни сидельцы, ни вертухаи, да и жрачка была сносной – конечно, по меркам нынешней жизни на зоне, но понять всю тоску и весь депресняк, что поселились в душе ЗэКа Подольского Валерия Яковлевича, может лишь тот, кто сам вкусил всех прелестей лагерной жизни.
Первое время Валера часто вспоминал содеянное им, потом все куда-то ушло – воспоминания поблекли и развеялись как дым. А ведь он ни о чем не жалел…
…Спецназ ГРУ – это тебе не хер собачий, один боец стоит десятка омоновцев. В их подразделении Валера-убийца был снайпером и заместителем командира в звании капитана.
В тот день с утра пораньше они проводили зачистку одного Богом забытого чеченского села на границе с Ингушетией. Бог-то, может, и забыл, но не забыли «чехи». По разведданным, село облюбовало одно из чеченских бандформирований. Сообщалось, что мирных жителей там нет, давно бросили свои жилища и перебрались в соседнее село. Так оно и оказалось.
Конечно, можно было просто накрыть гнездо боевиков ракетными залпами. Но на этот раз командование решило обойтись без артиллерийского шума и пыли. Отряд спецназовцев-грушников скрытно окружил село, и с первыми лучами восходящего солнца начался штурм. В живых никого не оставили. Сами обошлись почти без потерь – легкие и средней тяжести ранения не в счет. Снайпер Валера-убийца лично снял нескольких «чехов».
Когда на обратном пути проезжали на своей бээмпэшке (сзади тащился бэтээр) соседнее, мирное село, остановились пополнить запасы воды. Жители враждебности не проявляли, но и особой радости от встречи с российским спецназом тоже не испытывали. Валера с сослуживцем, старлеем Русланом Юдиным – полурусским-полуингушем – прогуливались неподалеку от БМП, осматривали в бинокли окрестности, когда к ним приблизилась целая делегация горланящих что-то на своем чеченок. Одна из них подбежала к бойцам, беспрерывно крича и размахивая руками. Валера оттолкнул ее от себя, повернулся к товарищу:
– Чего ей надо?
Тот прислушался:
– Говорит – полмесяца назад похитили ее дочек. Одной – пятнадцать, другой – всего тринадцать.
– Ну, а мы-то тут при чем?..
– Ну так… – Руслан замялся, вслушиваясь в надрывные вопли женщины, – в общем, это… она утверждает, что это были наши солдаты.
– Что?! – Спецназовец резко обернулся, ткнул пальцем в сторону галдящих баб. – Думай, что говоришь!..
К ним подошел седобородый старик. Заговорил по-чеченски с Юдиным. Валера буравил аксакала посуровевшим взглядом.
– Короче, – обратился к сослуживцу старлей, – старый говорит: правда все, не врет баба.
– Да что за бред?! – возмутился Валера. – Ты! – Он подступил к старику-чеченцу, затем кивнул Юдину: – Спроси, знает ли – кто такие, хотя бы род войск…
– Я не разбираюсь, – неожиданно по-русски сказал аксакал, – не знаю, что за войска. Но тоже в камуфляже были, как и вы, только не в зеленом, в светло-синем. Автоматы – укороченные «калаши». Здоровые такие, мордатые…
– Зачем приезжали к вам? – продолжал допытываться Подольский.
– Двое наших оружие передавали полевым командирам. Те, камуфляжные, приехали, били долго Шамиля и Анвера, потом забрали их и девочек, увезли…
Валера пристально посмотрел прямо в глаза старого человека, попытался понять, лжет тот или нет. Затем повернулся к старлею, растерянно покачал головой. Тот пожал плечами:
– Я краем уха слышал, что в городе есть подпольный бордель – для солдат. Но это лишь слухи…
Когда вернулись в город, бойцам дали увольнительную на день. Подольский стал осторожно расспрашивать знакомых. Вскоре собрал нужную информацию – все указывало на местную кутузку, где расквартировался тюремный спецназ, – там службу несли приехавшие три месяца назад бойцы спецназа УИНа одного из поволжских городов.
В каждом городе, рядом с которым имеются колонии, Управление исполнения наказаний располагает собственным подразделением спецназа для подавления возможных бунтов на зоне. Время от времени такие отряды наряду с ОМОНами посылали на определенный срок в Чечню. Кому это была война, а кому и халява – как, например, спецназу УИН. Они ж практически не воевали, все только охраняли тюрьмы да изоляторы.
Как пробраться незамеченным на охраняемый отнюдь не тупыми вохровцами объект? Так этому их как раз и учили – надо сказать, хорошо учили, да и требовали с них инструктора строго. Когда под прикрытием темноты Подольский оказался на месте, то вначале затаился и принялся наблюдать в прибор ночного видения окружающую обстановку. Внимание сразу привлекло двухэтажное здание – как видно, местный карцер, или ШИЗО – штрафной изолятор. Вскарабкался на крышу, оттуда незаметно спустился к зарешеченному окну второго этажа, осторожно заглянул. Внутри какое-то легкое шевеление, на полу – то ли тюки, то ли… Ох ты, мать твою! Это ж люди…