– А ты вкусная… Кстати, как тебя зовут?
- Вероника, - ответила я, дрожа от переполнявших меня эмоций.
- Мне не нравится, - скривил губы этот мерзавец, - с этой минуты ты будешь Миaли.
Я прикусила губу, чтобы не заскрипеть зубами от злости. Кроме того, что меня сначала затянули в другой мир, продали как вещь, одели на шею ошейник. Так теперь, в довершении ко всему, ещё и лишили моего имени?! Да чтоб ты провалился, нехристь рогатая!
- В конце коридора находится твоя комната – в отличии от других рабов ты будешь жить в моем доме, чтобы всегда быть под рукой, - с ухмылкой сказал демон и, оглядев меня с ног до головы, добавил. - Там же, в гардеробе, найдешь целую гору всяких шмоток… Может, от какой-нибудь из моих бывших тебе что и подойдет. Помоешься, переоденешься и сразу же вернешься сюда. Поняла?
- Да, - я всё так же пристально смотрела ему в глаза и надеялась, что он сдохнет. Вот прямо сейчас вдруг загнется и отойдет в мир иной. Это было бы просто замечательно!
Подождав секунду, вдруг еще какие-нибудь указания от него поступят, я развернулась и пошла в комнату, что теперь станет моей личной камерой. Однако я не планирую задерживаться здесь надолго и постараюсь сбежать, хоть пока и не знаю, как это осуществить. Поживем, как говорится, и увидим. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Зайдя в комнату, я огляделась – большая, метражом, наверное, с мою квартиру-студию. Отделана она была в красных тонах, с тяжелыми темно-бордовыми портьерами и пушистым, мягким ковром винного цвета. Из мебели была только огромная кровать с балдахином и кучей подушек, пара кресел, и шикарный письменный стол из красного дерева. Ещё было огромное окно во всю стену, и пара дверей. Я заглянула в первую и увидела, как он и говорил, гардероб с вещами, и они, действительно, были свалены в огромные кучи прямо на полу. Выбрав ближайшую к себе, я начала искать, во что бы сейчас переодеться. Однако ничего подходящего в первой так и не нашла, и подошла ко второй. И там было «глухо» – только мини-бикини, блестки и, ко всему прочему, ещё и размер у вещей был такой, словно до этого они все принадлежали узникам концлагерей. Я не была толстой, но, глядя сейчас на эти вещи, я подумала, что глубоко заблуждалась по поводу своего веса – мне они, дай Бог, на одну ногу только и налезут. Хотя… с другой стороны, это и хорошо – значит ему нравятся дамы, страдающие излишней худобой и на меня он даже и не взглянет.
Искомое я нашла только в предпоследней куче – ей оказалась длинная, до колен, простая белая футболка без рисунка. И она даже была чистой. Бинго! Схватив её, я прошла в другую дверь, за ней, как я и предполагала, оказался совмещенный санузел. Боже, да тут можно в прятки играть! Огромная овальная ванна-джакузи, душевая кабина, и прочие радости: полочки заставлены разными баночками и тюбиками с неизвестным содержимым, но мне сейчас было не до этого.
Включив воду, благо всё было по земному знакомым, я скинула с себя грязные вещи прямо на пол, и, бросив рассеянный взгляд в огромное зеркало, замерла от ужаса. Я сейчас была похожа на умертвие, только что восставшее из могилы. Бледная, с чёрными кругами под глазами и дорожками от туши и теней на щеках. Глаза с огромным зрачком. Трясущиеся мелкой дрожью руки. Волосы колтуном. Неудивительно, что мы сидели в одной камере с той наркоманкой. А удивительно было то, что этот демон решил меня взять своей помощницей. Даже в таком виде! Может ему нужна не внешность, а исполнительность, и мне, всё же, хоть в чем-то немного повезло!? И он не будет распускать руки. Хотя руки у него очень даже ничего. Да что я вообще несу!? Какие руки, он же демон. Кстати, а я ведь точно помню, что, когда он вёл машину, у него не было никаких когтей на пальцах, так откуда они у него вдруг взялись?.. Еще и этот договор с ручкой, появившиеся из ниоткуда, словно по волшебству… Странно всё это. Неужели в этом мире есть магия?
Бросив на своё отражение последний взгляд, я забралась под горячие, тугие струи воды. И с огромным наслаждением начала смывать с себя грязь, яростно драя кожу мочалкой с каким-то средством из первого попавшегося под руку тюбика, который мне чем-то напомнил по форме шампунь. Потрогав рукой ошейник, я вдруг, неожиданно даже для себя, тихонько заплакала. Я до сих пор не могла поверить, что все это со мной сейчас происходит взаправду, но адская боль в спине, от удара кнутом, ни на миг не давала мне забыть то, что я теперь в чуждом мне мире и больше не принадлежу даже самой себе. Теперь я просто раб в уродливом ошейнике. Теперь у меня есть хозяин. Такой вот нелепый и невероятный поворот в моей судьбе.