Наконец Барри глубоко вздохнул и сказал: «Мы с Кей уверены, что нам нужно вернуться домой».
Я был ошеломлен. Барри был моей правой рукой, я полностью полагался на него. Также он был одним из
моих близких друзей. Я знал, что для него и его семьи это был тяжелый год, особенно для Кей. Я знал, что
она часто боялась оставаться одна дома со своими двумя маленькими сыновьями. И, несмотря на то, что
меня это удерживало, я понимал, почему они приняли решение вернуться в Штаты. Тем не менее, я должен
был двигаться вперед без него, и с сожалением я попрощался с ним.
Вместе с Брайаном я ходил днем тренироваться в зал бодибилдинга недалеко от моей квартиры. Он
принадлежал одному наркоторговцу, и иногда у ребят, тренировавшихся там, было оружие в их спортивных
сумках. Владелец клуба называл нас миссионерами. Как-то раз, когда я выполнял жим из положения лежа,
вес штанги был слишком велик, и мне нужна была помощь, чтобы вернуть ее на место, он сказал, улыбаясь:
«Почему бы тебе не попросить Иисуса помочь тебе?»
Из-за того, что мы ему очень нравились, часто мы не платили за тренировки. Я был в наилучшей физической
форме, которой мне когда-либо удавалось достичь за всю свою жизнь.
После одной особенно напряженной тренировки я сидел в летнем кафе, готовясь к проведению занятия по
изучению Библии, которое должно было пройти вечером, как вдруг почувствовал острую боль в боку, будто
меня кто-то резал хирургическим скальпелем. Такая боль то появлялась, то проходила в течение года. Мой
доктор сказал, что это просто перенапряжение.
Я думал вернуться обратно в спортзал и немного потренироваться, но тут появился еще один приступ
режущей боли. Я встал и, шатаясь, добрался домой.
Я стоял в туалете и часто дышал. Затем от приступа мучительной боли я сполз по стенке и скрутился в мячик.
Меня трусило, и я промок от холодного пота. Мне казалось, что это кошмарный сон.
Когда Джоди нашла меня, она тут же позвонила доктору. Приехав, и увидев мое состояние, он прокашлялся
и торжественно сказал Джоди: «Вашего мужа нужно госпитализировать». После этого он взял телефон и
вызвал скорую помощь.
Следующее, что помню, - больничную койку в АМЦ (Академический медицинский центр) и множество
трубок, проходящих через нос в желудок. Я чувствовал, что задыхаюсь. В течение следующего месяца я
вообще не мог ни есть, ни пить - питательные вещества поступали внутривенно.
Оказалось, что у меня весь прошлый год был плохой аппендицит. Из-за того, что мне поставили
неправильный диагноз, у меня случился заворот кишок и воспаление выстилки желудка. Позже мне
сказали, что с таким состоянием здоровья я мог умереть в любую минуту.
Моя мама прилетела из США, чтобы помогать Джоди с двумя маленькими детьми, и они вдвоем по очереди
дежурили возле меня в больнице, утешая меня в моей немощи, пока я то впадал в забытье, то приходил в
сознание. Однажды я ненадолго пришел в себя и увидел Джоди, нежно держащую меня за руку. Она
натянуто улыбалась, но ее губы дрожали, лицо было уставшим и напряженным, глаза опухли.
Брайан, которого я попросил продолжать встречи по изучению Библии в мое отсутствие, подумал, что
неплохо будет их начинать с просмотра сериала «Команда «А», идущего по телевизору. Мистер Ти (Мистер
Ти играл в этом сериале роль Баракуса - прим. пер.) был его героем, и только по окончании программы
Брайан начинал изучение Библии. В результате, на встречи стало приходить все меньше и меньше людей,
пока не сократились до двух человек: Брайана и Роджера Франкенштейна.
И вот, где я оказался. Я потерял своего друга - мою правую руку. Было бы сложно начать снова. После
полутора лет хождения по клубам почти ничего не осталось.
Я лежал на кровати, мне хотелось плакать в подушку, но от слабости я мог едва говорить. Мои глаза впали в
глазницы, под глазами были синяки, лицо казалось черным. Я думал, что сатана пытается убить меня. В
полубредовом состоянии я вспоминал случай, когда в Югославии я ранил ногу. А сейчас, в безнадежной
ситуации, верил ли я еще в Бога?
Я собрал все свои силы и со слезами на глазах помолился вслух: «Бог, я не сдамся. Даже если меня оставят
все. Мне не важно, если я никогда не выйду из больницы, но я не сдамся. И если я поправлюсь и останусь
совсем один, я все равно буду делать то, что Ты меня попросишь».
Через несколько дней меня пришел проведать Джон Гудфеллоу. Он слышал, что я болен, но не понял,
насколько это было серьезным. Когда он меня увидел, то сел и разрыдался. Я слышал, несмотря на мое