Об эксцессах со стороны поляков по отношению к изгоняемому немецкому населению писал в своей книге уже знакомый нам С. Вогулов:
«В июле 1945 года в связи с одним служебным заданием я должен был объехать территорию Германии, отошедшую Польше. Вся эта территория была словно вымершей. Кругом пустынные села и города. Абсолютно никакой жизни. Поляки с исключительной жестокостью и поспешностью выгнали все немецкое население из родных и обжитых мест, причем немцы предупреждались, чтобы через двадцать минут они были готовы к уходу из своего дома и забирали с собой только то, что могут унести на себе. Ни коров, ни лошадей у уходящих немцев не было. Уложив на ручную тележку все, что можно было взять лучшего, немцы шли на западный берег Одера. Ни денег, ни хлеба. На границе все вещи снова проверялись и проверявшие забирали часы и другие драгоценности, случайно уцелевшие. Эти нахалы не гнушались взять мало-мальски сносный костюм, платье или обувь. С этим немецким населением поляки сделали то, что Гитлер сделал с евреями. Разница была только лишь в том, что поляки не расстреливали немцев, а просто зверски выгнали их и тем самым обрекли их на голодную смерть».
Впрочем, были и прямые убийства поляками изгоняемых немцев. Примеров этого можно немало найти хотя бы в книге американского историка Нормана Неймарка «Пламя ненависти: Этнические чистки в Европе XX века». Там, в частности, автор рисует яркую и трагическую картину страданий немцев, которые подверглись депортации с отошедших к Польше земель и из чешских Судет в 1945–1946 годах. Подробности этих депортаций до сих пор мало известны как российской, так и западной общественности. Как подчеркивает Неймарк, «воспользовавшись условиями войны и послевоенного перехода к миру как прикрытием, чехи и поляки поспешили свести старые счеты и изгнать немцев из своих стран».
Неймарк пишет: «Вдоль всей новой границы по Одеру и Нейсе были расставлены полицейские подразделения, в чьи обязанности входило обеспечение миграции немцев только в одном направлении — на запад, в советскую оккупационную зону Германии. „Что касается тех немцев, которые еще не уехали, — писал Гомулка, — для них нужно создать такие условия, чтобы они сами не захотели остаться“. В деле изгнания немцев польский коммунист Владислав Гомулка был вполне солидарен с антикоммунистом Станиславом Миколайчиком».
В данном случае Гомулка просто повторил слова Сталина, когда на Потсдамской конференции генералиссимус заявил западным союзникам, что поляки не изгоняют немцев, а просто создают им невыносимые условия для жизни. Разумеется, большую роль здесь играла месть за то, что полякам пришлось перенести в годы немецкой оккупации. В свою очередь, Сталину важно было направить ненависть поляков прежде всего против немцев, а не против Советского Союза, аннексировавшего восточные польские земли и силой насаждавшего в Польше коммунистический режим.
Рокоссовский в то время был в Польше. Маршал не мог не знать о проводившихся широкомасштабных «этнических чистках» немецкого населения. Неизвестно, как он к этому относился. Считал это «законным проявлением» мести? Или в душе осуждал, считал подобную политику бесчеловечной, но ничего не мог сделать? Боюсь, мы никогда не узнаем ответа на этот вопрос.
Довольно скоро польские коммунисты при поддержке советских войск и органов безопасности смогли взять ситуацию под контроль. Популярность Миколайчика и его Крестьянской партии была нейтрализована. На первых послевоенных выборах в январе 1947 года, на которых наблюдались массовые фальсификации, коммунисты и их союзники получили более 80 процентов голосов. В стране была установлена однопартийная диктатура Польской объединенной рабочей партии. Антикоммунистическое подполье было подавлено, причем против крупных отрядов антикоммунистических партизан, скрывавшихся в лесах, использовались советские войска. Постепенно прекратились нападения на советских солдат. И в Северной группе войск Рокоссовскому суровыми мерами удалось укрепить дисциплину и свести к минимуму эксцессы против местного населения.
Четыре с лишним года пробыл маршал во главе Северной группы войск. А затем его судьба сделала новый крутой поворот. Генерал армии П. И. Батов писал в своей биографии Рокоссовского:
«Союзнические отношения с западными странами очень скоро сменились „холодной войной“. Маршал Рокоссовский попал в самый ее водоворот. В 1945 г. он возглавил Северную группу советских войск, дислоцировавшуюся на территории Польши. Так продолжалось до октября 1949 г., когда его вызвал к себе Сталин.