Народ давно поднялся на ноги, пританцовывая под музыку, но сейчас все сели и притихли, только щелкали телефонные камеры. Где же Райза, Питер, Генри и Эйлин, как им нравится заварившаяся каша?
Бонни взбежала по ступенькам на сцену, и Клэр тревожно оглянулась на меня. Я кивнула, подбадривая. Джордан сделал шаг навстречу матери, но Адам и Грэй его удержали. Бонни даже не заметила этого, она не видела сына, она смотрела только на Клэр.
— Я не лгу. — Клэр снова воспользовалась микрофоном.
— Лжешь! — перекричала ее Бонни. — Пленки-то у меня!
Я чуть было не вскинула руки, торжествуя, но нельзя было сбивать Клэр. Кайл, настроенный на одну со мной волну, крепко сжал мою руку.
— Это ты лжешь! — Лицо Клэр разрумянилось, про публику она забыла.
Она забыла, но не Бонни. Обернувшись к залу, она играла на зрителей. Звезда реалити-шоу: нет секретов, столь опасных и постыдных, чтобы их стоило утаить, если можно хоть на минутку позабавить ими народ. Бонни только что ресницами не хлопала, изображая обиженную невинность:
— Она хочет оттереть меня! Она всегда меня оттирает! А кто вдохновил Мику на лучшие его песни? Кто подарил ему гениального сына?
— Она срывает концерт, — шепнул мне Кайл. — Этого довольно: пусть Трисия вызывает охранников. Прямо сейчас.
Пока я возилась с телефоном, Джордан успел высунуться.
— Не надо, мама! — воззвал он и протянул к ней руку, но Бонни увернулась, торжествующим жестом извлекла самую простую на вид кассету из висевшей у нее на плече сумки от Ива Сен-Лорана и высоко подняла кассету над головой. Публика заахала, узрев священную реликвию — ни дать ни взять чаша Грааля.
— Как хорошо, что вы все здесь собрались, — сказала Бонни, обращаясь к публике. — Мика любил вас.
— Ага, ты знаешь, что любил Мика! — фыркнула Клэр.
— Он любил меня. Тебя он жалел! — Улыбкой Бонни дала зрителям понять: она-то знает, на чьей они стороне. По залу пронеслись смешки, люди усаживались поудобнее, предвкушая бонус к вечернему концерту: хорошенькую драку между двумя сучками. — И я любила его больше всех, — упоенно продолжала Бонни, — поэтому именно мне суждено вернуть миру его великую музыку. Я заслужила это право.
— Вот чего ты заслуживаешь! — вмешалась Оливия, выходя на сцену и наставив на Бонни пистолет.
А это уж, пожалуй, чересчур даже для бонуса к концерту. Кто-то в зале визжал и прятался под сиденье, более отважные щелкали камерами, Адам оттаскивал Клэр в сторону, чтоб не попала под раздачу, Джордан застыл на месте, так что его пришлось оттаскивать Грэю. Кайл рванулся на сцену, и я за ним, понимая, что охрана теперь прибежит и без моего звонка. Но поскольку Кайл остановился в двух шагах от Оливии и не стал вырывать у нее пистолет, я решила, что мой опытный детектив знает, как поступать.
— Оливия, убери оружие! — попросила я, пытаясь подбавить строгости в свой квакающий голос.
— Хватит указывать, что мне делать. Все указывают, и вы туда же! — А у Оливии голос даже не дрогнул.
— Я пытаюсь уберечь пленки, — возразила я.
Все три женщины уставились на меня, как будто не они, а я вела себя как сумасшедшая.
— Вы о чем? — спросила Оливия.
— Мы все собрались здесь ради этих пленок, — продолжала я. Даже не глядя в зал, я почувствовала, что публика на моей стороне: кто-то зааплодировал, послышались одобрительные крики. Из вежливости я обратила к залу насильственную улыбку, но Кайл жестом велел мне сосредоточиться на Оливии. — Обидно будет, если вы выстрелите в Бонни и погубите пленки.
Бонни явно обиделась, но с места она все равно двинуться не могла: так и застыла, держа одну кассету над головой и не сводя глаз с Оливии.
— Пусть отдаст пленки мне, — предложила Клэр.
— Ни с места, Клэр, — предупредила ее Оливия. — Ты тоже заинтересованное лицо.
— Может быть, я возьму пленки? — предложила я и даже сделала шаг вперед.
— Никому не отдам! — Свободным локтем Бонни прижала сумку к боку.
— Только через твой труп, Бонни? — вкрадчиво спросила Оливия. — Мой отец тоже не хотел их отдавать, но тебя это не остановило.
— Я не убивала твоего отца!
— Не смей лгать! — Оливия придвинулась к Бонни, и дуло теперь смотрело жертве прямо в лоб.
— Это был несчастный случай! — выпалила Бонни.
Все дружно втянули в себя воздух. Я прямо-таки почувствовала, как атмосферное давление в клубе упало, заболели барабанные перепонки.
Бонни продолжала, не отводя глаз от пистолета: