Мне удалось на лету переделать оскорбительный жест в приветливый. Слава богам, не хватало еще третьей картинки в интернете, триптих «Молли униженная».
— Привет, — откликнулась я, и незнакомец выступил из-под навеса, давая мне возможность его рассмотреть. — Я вас знаю. Это вы вчера испоганили мне завтрак.
Он поднес навороченную фотокамеру к глазу.
— Где Адам? — спросил он и нажал на спуск.
Как же не сфотографировать! Я прошла двадцать кварталов пешком, и мои вообще-то не слишком послушные волосы разбежались во все стороны, как стая диких зверей.
— Надо бы скорчить гримасу, чтобы испортить вам снимок, но вы же только рады будете. — С этими словами я повернулась к нахалу спиной, однако он принялся кружить вокруг меня, выбирая ракурс.
— Вы не ответили на мой вопрос.
Кто бы на мои вопросы ответил! Именно потому, что вопросов накопилось чересчур много, я не принимала звонки Адама — шесть раз мой сотовый протрезвонил с тех пор, как я вышла из приюта невинных дев. Мужчины всегда хотят поговорить не вовремя.
Я прикрыла лицо руками:
— Вы задаете не те вопросы. Нет бы спросить, можно ли фотографировать. Между прочим, у меня тоже есть вопрос: как вы узнали мой адрес?
— Похоже, ассистентам в «Цайтгайсте» маловато платят.
От неожиданности у меня и руки опустились (и лицо открылось):
— Кто это был?
На миг папарацци унялся и наморщил в задумчивости лоб. Не такая уж скверная физиономия: щечки — яблочки, всклокоченная бороденка, приветливые карие глаза. Санта-Клаус после запоя, типа того.
— Вы свои источники раскрываете?
— Нет.
— Вот и я нет.
— Это не одно и то же.
— С моей точки зрения — одно.
— Перемените точку зрения.
— Да полно вам, я-то думал, мы подружимся.
— Полагаю, снимки у вас такие же примитивные, как и мысли? — Я нахмурилась, и он тут же меня щелкнул. — Я даже имени вашего не знаю.
— Кенни. Кенни Крэндел. — Он обтер ладонь о джинсы, прежде чем протянуть мне руку, надо же какой заботливый. И хотя лапища у него здоровенная, рукопожатие оказалось легким и, пожалуй, приятным.
— Давайте начистоту, Кенни Крэндел. Родная мать не стала бы так интересоваться, куда я ходила и с кем. Что вам надо?
— Заснять Адама Кроули, когда он будет выходить из этого подъезда ранним утром с улыбкой во все лицо.
— Как бы вы мохом не поросли ожидаючи.
— Редактор велел мне с вас не слезать, пока я что-нибудь интересное не добуду.
— Кто ваш редактор и чего ради он на меня взъелся?
— Джереми Беркинхольц.
— Ох!
Хлоп — и лопнул шарик праведного негодования. Знала я, знала Джереми Беркинхольца; хуже того — я прекрасно знала, за что он на меня взъелся. Мы вместе работали в «Запечатанной молнии», нелепом журнальчике с претензиями «исследовать творческий процесс», и мои идеи встречали одобрение начальства гораздо чаще, чем его. Джереми видел этому единственную причину: редактор спит со мной. Он имел глупость «обличить» редактора и был уволен.
До меня доходили слухи, что Джереми винит меня в крахе своей карьеры: бедняжка теперь подвизался в «Слайсе». Что он там про меня выдумывает, меня бы ничуть не волновало, если б не выяснилось, что редактор таки да, имел намерения. В результате и я уволилась. Джереми от начала до конца вел себя как подонок, но он почуял запашок, а я и знать ничего не знала. Нельзя сказать, что меня преследовало чувство вины, однако смущена я была изрядно.
— Как дела у Джереми? — вежливо осведомилась я.
— Болван спесивый, но этот болван — мой босс. Так что — когда ждем Адама? — Кенни глянул на часы. — За бургером сбегать успею?
— Успеешь и можешь не возвращаться. Я Адама в гости не жду. Этот снимок — ошибка, у нас с ним ничего нет.
Кенни погладил бородку, пристально вглядываясь в меня.
— Похоже, ты правду говоришь.
— Точно.
— Я пытался объяснить Джереми, что парень занят, но как он увидел вашу фотку, аж затрясся, подай ему вас обоих и статью на разворот.
— Адам занят? — удивилась я и поспешила уточнить: — Не личный вопрос, чисто профессиональный. Он ничего не говорил мне.
— Правда? — Судя по интонации Кенни, меня ожидал шок, когда я услышу, с кем Адам «занят».
Учитывая откровения Райзы, я могла предположить, что на романтическом горизонте Адама появилась очередная модная и недолговременная пассия и к моему расследованию это никакого отношения не имеет. Единственное, что меня интересовало, так это сам факт, что Адам скрыл от меня эту интрижку (а также свою склонность к агрессии). Именно то, что люди скрывают, и требуется раскопать. Придется выпрашивать информацию у Кенни. Кенни будет счастлив.