- Какое?
- Пусть ни он, ни она не будут произносить ни слова.
- Хорошо, сделаем.
Так и произошло. Мы встретились с каждым отдельно. Я сначала посмотрела на Саманту. Эту прекрасную молодую девушку, как же хочется, чтобы вся ее жизнь сложилась лучше, чем то, что тогда произошло с Сицилией.
Затем, спустя пять минут, зашел Марко. Он сильно похудел, но теперь это не сухой подтянутый спортсмен, это просто исхудавший от горя человек. Я обняла его и ничего не сказала. Просто напросто посмотрела на него добрым взглядом. Он ощутил мою теплоту и крепко-крепко меня обнял. Мы помирились. Он был неправ, но он останется жить, выучив все жизненные уроки, станет лучше. В следующем году он может приехать ко мне в гости, один раз в год, как говорит Елена Федоровна.
Я оставила на листочке свою электронную почту. Связь будем держать так. Он кивнул, еще раз обнял меня и вышел.
Вечером Елена Федоровна привела ко мне врача. Хуан провел финальное обследование, оно длилось пару часов.
По итогу он подтвердил Елене Федоровне, что я могу лететь, самолет для меня и моего малыша - безопасен.
- Елена Федоровна, спасибо за помощь. Ты стала для меня как старшая сестра…
- Ну что ты… Это моя работа.
- Выручать таких дурочек, вроде меня.
- Ну что ты. Ты молодец. Храбрая. Сильная. Умная. Сейчас у тебя начнется новая жизнь. А что до “дурочек” - ну ты “дурочек” то и не видела. Тут такие истории были.
- Ты бываешь в Москве?
- Редко, если Посол отправит.
- Ну, если будешь - напиши мне.
- Обязательно. А с тебя - фото малыша, как появится.
- Да, договорились.
- И еще…
Елена Федоровна подготовила мне сюрприз. Маникюрщица Вероника - она пришла проводить меня.
- Какие люди!
- Слишком давно мы не виделись для людей живущих так близко.
- Верно-верно.
Она как всегда хороша и такая “мощная”. Супер.
- Катя, моя дорогая. Я рада, что все разрешилось и ты летишь домой.
- А ты не хочешь?
- Нет, я уж тут до конца.
- Ну - если что, пиши мне.
- Хорошо, подруга. У меня для тебя сувенир. Откроешь когда приземлишься в Москве.
- Хорошо.
Она передала мне коричневую коробочку, запечатанную.
XXXVIII. Домой, домой
Что я почувствовала после возвращения в Россию? Думаю, что я так и не поняла. Это счастье? Думаю, да. Это депрессия? Ну, отчасти да. Я не знаю как описать все это. Может повлияло то, что еще зима. На улице снега навалило. Ну точнее сказать, его давно навалило, просто еще не растаял. Но, красиво же!
Получается, что я соскучилась по снегу. Вот так живешь-живешь. Темно, снегом все завалено - и не ценишь. А вот так вот долго не видела снег - и сразу праздник.
Я поняла, что Я ДОМА.
Так соскучилась.
Можно долго жаловаться, всегда есть что обсудить, о чем поплакать - но я дома. ДОМА.
Заехала в гостиницу, решила, что никого из прошлой жизни не хочу видеть. Я сняла номер на 2 недели. Деньги то теперь есть, так что… Ну не то, чтобы прям “гуляем”, но можно спокойно себя чувствовать.
Номер просторный и не дорогой, наверное сейчас не сезон для туристов и мне досталось такое счастье.
Всего одна сумка. И сумка, в которой всего-то несколько шмоток. Ну ладно…
Я теперь одна, свободна, счастлива. Впереди - роды.
Мою беременность уже видно, и хорошо, что рожать могу без Марко. Это лучше, чем могло быть. Намного лучше.
Коричневая коробочка. Я и забыла, что мне ее Вероника маникюрщица передала. Что там?
Щелк.
Сережка.
Э?
Это что, вторая сережка? А первая была на… Сицилии, ну то есть они нашли ее рядом с тем местом.
Подождите, а откуда это у Вероники?
Я что-то не поняла ничего. Надо воды попить. Блин холодная, наверное я сама из холодильника вытащила и забыла уже про это.
Блин блин.
Что это все значит?
Так, стоп, тут еще записочка. Маленький белый листочек, сложенный пополам. И там надпись:
“Дорогая моя, ты должна знать, что первая сережка тоже лежала у меня до недавнего времени. Не думай ни о чем плохом. Я помогла тебе как смогла, оставайся дома, в России, и больше сюда не приезжай. Может быть однажды я вернусь в Россию, и мы увидимся. Выкинь вторую сережку, и коробочку, эту записку смой в унитаз или сожги. Не пиши мне сама, возможно мы еще увидимся. Живи счастливо. Роди здорового ребенка. Избегай Марко. Пока. Целую. Твоя подруга.”
…
XXXIX. Мой нежный малыш
Роды прошли хорошо, я назвала сына Владиславом. Он - все, что у меня есть, все, чем я дорожу. У меня нет друзей. У меня такие отношения с родителями, что лучше и не вспоминать вообще. У меня только сын. Глаза - как оливочки, реснички словно перышки, улыбка как у ангела. Щечки словно маленькие спелые яблочки.