— Добро пожаловать, леди. — Рауль запинался, как самый косноязычный мальчишка.
Глава 3
В Руане Матильда достойно приняла обеих саксонских дворянок, хотя и поглядывала косо на Гундред, особу властную и надменную. Чисто по-женски герцогиня обращалась к этой даме любезно, но свысока, что должно было дать понять гордячке, какая пропасть лежит между сестрой эрла Гарольда и женой властелина Нормандии.
Та в ответ, как бы невзначай, упомянула имя своей сестры Эдгиты, королевы. Матильда удивленно приподняла свои тонко очерченные брови и мягко посочувствовала:
— Увы, как ее жаль, ведь она не подарила своему повелителю наследника!
Гундред разозлилась, что было вполне объяснимо.
— Может быть, в этом скорее виноват король, — резко возразила она.
Матильда улыбнулась, баюкая на коленях своего последнего ребенка, еще закутанного в пеленки. Улыбка выражала то ли вежливую заинтересованность, то ли некоторое недоверие. Гундред поняла, что лучше перевести беседу в более безопасное русло.
Зато по отношению к Эльфриде никакой подчеркнутой вежливости герцогине проявлять не пришлось. Едва девушка увидела младшего милорда Вильгельма, рыженького четырехлетнего бутуза, то бросилась на колени и протянула к нему свои нежные руки. Нельзя было найти более верной дороги к сердцу Матильды, она даже решила простить Эльфриде длинные золотые косы, по сравнению с которыми ее собственные локоны казались поблекшими.
— Вы любите детей? — спросила Матильда.
— О, конечно, как же иначе, мадам! — Эльфрида робко взглянула на хозяйку.
— Вижу, нам будет хорошо вместе, — решила герцогиня.
Будучи женщиной проницательной, она быстро поняла, что происходит между Эльфридой и Раулем. Матильда уже давно строила далеко идущие планы, как бы женить этого человека, но он так ловко увертывался, что вот уже несколько лет, как она прекратила всякие поиски достойной невесты для него. Но теперь ее зоркое око углядело множество проявлений чувства, возникшего между Раулем и саксонкой, и она не знала, радоваться ей или огорчаться. Матильда осторожненько выпытала у леди Гундред, какое приданое дают за девушку, — оно оказалось значительным, но, по мнению герцогини, не настолько велико, чтобы быть достойным невесты любимого фаворита герцога. Она выложила свои соображения мужу, который вытаращил глаза от изумления, поскольку сам до сих пор ничего еще не заметил. Убедившись, что Страж наконец начал интересоваться не только своим господином, Вильгельм расхохотался, предвкушая удовольствие понаблюдать за Раулем, попавшим в девичьи сети. Вопрос о приданом его не интересовал, но жена продолжала настаивать:
— Разрешить ей выйти замуж — это право эрла Гарольда, а захочет ли он увидеть ее мужем нормандца?
— Это станет моим правом, прежде чем дело дойдет до свадьбы, — ответил герцог. — Если она нравится Раулю, обещаю, что дам ей богатое приданое, бережливая ты моя женушка.
При ближайшей встрече с Эльфридой Вильгельм решил приглядеться к ней повнимательнее. Заметив устремленный на нее прямой взгляд, она не отвела глаз: девушка серьезная и открытая выглядит отважной — герцог решил при первой же возможности побеседовать с ней. Когда Вильгельм хотел, то мог выглядеть вполне безобидным, поэтому Эльфрида неожиданно обнаружила, что этот внушающий страх властелин на самом деле человек веселый и общительный. Позднее она призналась брату, что считает герцога и герцогиню самыми добрыми людьми на свете.
Эдгар был удивлен и несколько обеспокоен. Конечно, он видел, как Рауль относится к Эльфриде, и втайне надеялся, что сестра выйдет за него замуж, ведь это были самые близкие ему люди. Но его потрясло то, как восторженно девушка говорит о герцоге: в голове не укладывалось, как может человек, преданный эрлу Гарольду, испытывать хоть какие-то чувства к Вильгельму.
Что касается эрла, то он вел себя при нормандском дворе со свойственной ему непринужденностью. Гарольд обожал и соколиную, и обычную охоту, а поскольку он был человек веселый и к тому же мастерски обращался и с собаками, и с лошадьми, то бароны вмиг полюбили его. Эрл был горд и привык распоряжаться, но при этом никогда не ставил себя выше остальной компании, поэтому, куда бы он ни пошел, у него появлялись друзья. Всю свою жизнь Гарольд был прежде всего человеком, которого обожали мужчины, но при этом имел репутацию великолепного любовника. Говорили, что у него было множество возлюбленных, Эльфрик даже называл имя одной дамы, настолько красивой, что ее прозвали Лебединой Шейкой, утверждая, что она — любовница эрла. В настоящее время эта леди пребывала в Англии, ожидая возвращения своего знатного возлюбленного, в то время как он отдыхал в Руане, воспламеняя сердца нормандских дам мимолетно брошенным взглядом или внезапной улыбкой. Гарольд привлекал к себе женщин, как яркий свет манит порхающих мотыльков. В Руане было не менее десятка пар сердец, которые эрл с легкостью покорил бы, если бы того желал, но он удержался, легко обойдя обольстительные ловушки, и лишь одна женщина могла считать, что он стал ее рабом. Это была герцогиня собственной персоной.