— Ты ранен? — крикнул Эдгар, перекрывая окружающий шум и освобождая друга от тяжести тела убитого.
Рауль помотал головой: «Нет!» Прежде чем бой закончился и нормандские войска взяли город, с обоими произошло еще одно курьезное происшествие: они потеряли из виду друг друга во время схватки и встретились только через несколько часов на рыночной площади. Рауль командовал отрядом, которому было поручено остановить пожары в городе. Уже смеркалось, когда Эдгар увидел его, и они стояли рядом, освещенные пламенем полыхающего дома, мрачные, потные, но оба живые и невредимые.
Эдгар подождал, пока Рауль отдавал приказ одному из своих солдат, и положил руку на его плечо.
— Я тебя везде искал, — произнес он и характерным для него невыразительным бесцветным голосом добавил: — Уж начал было думать, что убили.
— Нель мог подсказать тебе, где я. Эй, вы! Отойдите от той вон стены.
Босой малыш в разорванной тунике бежал по бульварной мостовой и звал свою мать. Рауль подхватил его и сунул в руки Эдгара:
— Подержи ребенка! — приказал он. — Не приведи Господи, на него того и гляди рухнет стена дома!
Эдгар зажал испуганного малыша под мышкой и спросил, что Рауль собирается с этим щенком делать. Но тот уже был в другом конце площади и руководил спасением дома, который только что объяли языки пламени, и, конечно, вопроса не услышал. Сакс так и остался стоять, где был, пытаясь стойко переносить рыдания ребенка. К счастью, громкие вопли тотчас привлекли к нему какую-то женщину. Она вырвала малыша из рук Эдгара и, прижав его к груди, разразилась потоком слов. Хотя мать вопила по-бретонски, но, судя по взбешенному выражению ее лица и ярости в голосе, трудно было ошибиться в смысле сказанного. Эдгар пытался объяснить, что не хотел причинить зла ребенку, наоборот… но женщина так же плохо понимала его, как и он ее, поэтому стала угрожающе наступать с намерением выцарапать ему глаза. Сакс поспешил ретироваться, стремясь спрятаться за грудой обугленных головешек, и тогда женщина, выкрикнув последнее проклятие, ушла, как раз в тот момент, когда вернулся Рауль.
Его сотрясал хохот.
— О, неустрашимый герой! О, храбрый сакс! Прячешься от женщины? Выходи же, враг уже отступил!
Эдгар вышел со смущенной полуулыбкой.
— А что мне было делать? Это не женщина, а дьяволица какая-то! Мор на тебя, бритобородый, это ведь ты сунул щенка мне в руки!..
Рауль обтер пот вместе с грязью с лица и шеи. Его веселья как не бывало, рыцарь устало наблюдал за людьми, снующими мимо с полными ведрами воды.
— Адова работенка, а тебе нравится! — Он взглянул на Эдгара и неожиданно сказал: — Кажется, ты спас мне жизнь там, у стены…
— Когда это? — пытаясь припомнить, наморщил лоб друг.
— Когда я невольно оступился.
— Ах, тогда! — Эдгар поразмыслил над вопросом. — Да, наверное, спас, — согласился он, и его глаза заблестели при этом воспоминании. — Неплохой был удар, прямо от основания шеи и плеча. За все эти годы безделья я, кажется, еще не растерял своего умения драться.
— Прими мою благодарность. Хвала всем святым, сегодняшним боем закончится эта война: Конан сам сдал город.
— Да, знаю, — подтвердил Эдгар с некоторым сожалением. — А теперь бы я поел что-нибудь, — заявил он. — Пойдешь со мной?
— Я еще должен проследить, чтобы затушили все до последней искорки. А где герцог?
— Наверху, в крепости, с эрлом и де Гурне. Конан делает хорошую мину при плохой игре и сегодня вечером будет ужинать за одним столом с герцогом, так сказал Фицосборн. На месте Вильгельма я бы заковал его в цепи. — Эдгар уже уходил, но, не сделав и трех шагов, остановился, бросив через плечо:
— Знаешь, герцог производит эрла Гарольда в рыцари.
И не ожидая ответа, он быстро пошел через рыночную площадь.
Рауль смотрел ему вслед.
— А ты бы, конечно, хотел, чтобы эрл отказался! — сказал он в сердцах вполголоса, ни к кому не обращаясь, и вернулся к своим делам.
Церемония посвящения в рыцари происходила на следующее утро. Без какого бы то ни было оружия стоял эрл перед герцогом. Вильгельм в шлеме и с копьем в руках, опоясанный украшенным драгоценными камнями мечом, возложил руку на правое плечо Гарольда и произнес обычные в таких случаях слова.
Конана заставили второй раз принести присягу на верность Нормандцу, после чего Вильгельм направился в Руан, перейдя границу около Авранша. Они с эрлом скакали бок о бок, как закадычные друзья, ночевали в одном шатре и сидели за одним столом, проводя в беседах долгие часы.