Макс наклоняется ко мне, и его голос, мягкий и хрипловатый, звучит у моего уха:
— Поверь мне, я бы заставил тебя умолять об этом ещё до того, как мы бы начали. Но чтобы в полной мере ощутить последствия твоего наказания, тебе нужна обнажённая кожа. Я хочу убедиться, что ты все правильно поняла.
Страх, словно холодный туман, окутывает моё тело, в то время как внутри меня расцветает обжигающий жар. Я закрываю глаза, когда он стягивает мои леггинсы вниз по бёдрам, обнажая тонкую полоску трусиков. Он оставляет эластичный пояс плотно обтягивающим мои бёдра, и они прижимаются друг к другу.
Я задыхаюсь, когда его тёплая рука гладит мою ягодицу, массируя холодную плоть. Чувство унижения сжимает моё горло, когда тепло его ладони проникает под кожу, прогоняя холод от пребывания на улице. Затем мой желудок сжимается, когда я слышу отчётливый звук расстегиваемой пряжки и шипение кожи, проходящей через петли ремня.
Мои глаза резко открываются, и я в ужасе оглядываюсь через плечо на Макса.
— Ты же не серьёзно.
— Единственное, что я хочу слышать от тебя, пока не закончится наказание, это количество ударов, — говорит он. — И, если ты будешь хорошей девочкой и хорошо перенесёшь наказание, я, возможно, даже вознагражу тебя после.
Это не должно было звучать так сексуально, но его глубокий голос пробуждает во мне что-то тёмное. В нем больше нет злости, он звучит хищно, и я ощущаю, как внутри меня все сжимается от осознания того, что его возбуждает идея наказать меня.
— Ты думаешь, что именно это делаешь, когда прикасаешься ко мне? — Шепчу я, желая наброситься на него, потому что это так унизительно.
— Это для твоей же пользы, зайчонок. Ремень причиняет гораздо больше боли, если у тебя холодная кожа. Теперь считай.
Это все, что я успеваю услышать, прежде чем ремень с резким щелчком скользит по моей коже. Я вскрикиваю, мои бедра прижимаются к столу, когда жгучая боль пронзает мою плоть. Мои пальцы сжимают дерево с такой силой, что становится больно, и солёные слезы обжигают мои веки.
— Считай, Линдси, — напоминает мне Макс своим глубоким, мягким голосом.
— Один, — хнычу я.
На этот раз я напрягаюсь в ожидании второго удара, и хотя я стараюсь не доставлять ему удовольствия, понимая, что это болезненно, я не могу сдержать стон, который вырывается из моего горла. — Два, — выдыхаю я.
— Хорошая девочка, — шепчет он, и моё тело сжимается от нахлынувшего желания.
— Три! — Задыхаюсь я, когда ремень со свистом рассекает воздух, и не успеваю осознать свою реакцию. Это невыносимо болезненно, но в то же время я чувствую, как внутри меня нарастает напряжение — ощущение, очень похожее на то, что я испытываю, когда приближаюсь к оргазму.
— У тебя все хорошо получается, зайчонок, — бормочет Макс, его большая рука нежно поглаживает мою нежную кожу. — Ты почти на полпути к цели.
Из моей груди вырывается стон, который опасно близок к стону удовольствия. Я прикусываю губу, осознавая, что наказание Макса действительно вызывает у меня возбуждение. Я в смятении и даже немного шокирована тем, насколько мне это нравится, возможно, даже больше, чем ожидалось, учитывая его гораздо более зрелый возраст.
Сама идея о том, что взрослый мужчина наклоняет меня над своим столом, чтобы отшлёпать, кажется грязной, неправильной и запретной. Это одна из тех мрачных фантазий, о которых я никогда бы не призналась, но которые тайно лелею в своём воображении. И то, что такой великолепный и опасный мужчина, как Макс, наказывает меня, заводит меня так, как я и не подозревала.
Его тёплая ладонь покидает мою кожу, и он проводит прохладной кожей ремня по моей коже, чтобы подготовить меня к следующему шлепку. Затем он щелкает им по моей ягодице, вызывая у меня волну ощущений.
— Четыре! — Вскрикнула я, издавая крик и сжимая бедра вместе. Боль, пронзившая меня, вызвала волну удовольствия, которая распространилась по моему телу, наполняя трусики влагой. Я ощутила, как влажная ткань прилипла к моей чувствительной коже, и почувствовала, как моё лицо залилось румянцем.
— Пять! — Вырвалось у меня со стоном, когда я почувствовала, как моё возбуждение нарастает, а острая боль в обнажённой ягодице подталкивает меня к краю.
— Ты так хорошо переносишь наказание, зайчонок, — произнёс Макс низким и соблазнительным голосом.
— Шесть! — Простонала я, когда ремень снова коснулся моей плоти. Я почувствовала, как пульсирует мой клитор, а моё тело напряглось в предвкушении. Это было унизительно, но боль была настолько приятной, что я не могла остановиться.
— Последний, — прорычал он, и затем ремень щёлкнул, оставляя за собой последний удар на моей коже.
Я кричу, когда оргазм охватывает меня, словно жидкий огонь, пронизывая все моё тело. Я содрогаюсь от наслаждения, чувствуя, как мои внутренние стенки пульсируют в поисках чего-то, что могло бы заполнить меня. Мой клитор пульсирует, и я тяжело дышу, ощущая покалывающее облегчение, распространяющееся по пальцам рук и ног. Напряжение заставляет мои колени подогнуться, и я цепляюсь за стол, прижимаясь щекой к гладкой поверхности, чтобы не упасть на пол.
— Ты только что кончила? — Мурлычет Макс, бросая свой ремень на стул рядом со мной.
Волна унижения накатывает на меня, и я закрываю глаза, чувствуя внезапное желание расплакаться. Я не могу солгать ему. Он сразу поймёт. К тому же, он знает. Мой крик удовольствия невозможно спутать ни с чем другим. С трудом вставая на ноги, я рывком натягиваю леггинсы обратно на свою обнажённую кожу.
Наши глаза случайно встретились, и на губах Макса появилась ухмылка.
— Тебе нравится, когда тебя наказывают, зайчонок? — Спросил он с лёгким юмором в глазах.
— Придурок, — огрызнулась я, отворачиваясь к двери, прежде чем он увидит мои слезы.
— Линдси, подожди!
Сильные пальцы обхватили моё запястье, притягивая меня назад, но я была слишком слаба и измучена, чтобы сопротивляться. Я споткнулась, падая на потрясающе мускулистую грудь Макса, и начала задыхаться, когда жар разлился по моему телу. Я ненавидела, как сильно он на меня влиял.
— Прости, — пробормотал он, беря меня за подбородок и приподнимая его так, чтобы мне пришлось смотреть ему в глаза. — Мне не следовало дразнить тебя. Позволь мне все исправить?
Его глаза горят от сильного желания, и когда он обвивает рукой мою талию, я чувствую, как его внушительный член упирается мне в живот, словно железный прут. Он так же возбуждён моим наказанием, как и я, и эта мысль воспламеняет меня, вызывая новое томление в самой глубине моего существа.
Я вижу вопрос в его глазах, словно он ищет разрешение взять то, что хочет, и мой подбородок едва заметно вздрагивает в знак согласия, словно у него есть собственная воля. Воздух вокруг нас наполняется электричеством, когда он медленно наклоняется ко мне.
Наши губы встречаются, и волна, которая пробегает по мне, зажигает мой мир, словно огнём.
ГЛАВА 8
МАКС
Нежные губы Линдси нежно касаются моих, пробуждая в моей крови страстное желание. С первого взгляда она меня очаровала. Я с нашей встречи мечтал о ней, но ощутить ее настоящий вкус – это нечто иное. Ее поцелуй словно опьяняет меня. Ее стройное тело, прижатое к моему, вызывает желание, которое лишает меня способности мыслить здраво. Без предупреждения меня охватывает непреодолимая потребность в ней, превосходящая все, что я испытывал раньше.
Наблюдая за тем, как Линдси страдает от наказания, я почувствовал возбуждение. Мне было приятно отметить её идеальную задницу ремнём. Она полна огня и страсти, и я думаю, что она сильнее, чем сама осознаёт. Однако то, как она была на грани слёз из-за моих подшучиваний, пробудило во мне защитный инстинкт, который я не ожидал.