— Ты идёшь? — Спрашивает Линдси, остановившись на полпути по коридору и оглядываясь через плечо, когда понимает, что меня нет рядом.
— Ты иди, — отвечаю я отрывисто. — Я освобожусь через несколько минут.
Линдси ещё мгновение изучает моё лицо, затем кивает и направляется в сторону гостиной.
ГЛАВА 22
ЛИНДСИ
В конце коридора я поворачиваю на кухню, чтобы наполнить чайник водой и поставить его на плиту. Мне так хочется выпить что-нибудь крепкое, чтобы успокоить нервы, но я не поддаюсь этому искушению, даже если мои эмоции бурлят после событий в кабинете.
На мгновение мне показалось, что Макс собирается меня поцеловать. Он был так близко, и его взгляд на мои губы убедил меня в этом. Но он этого не сделал, и я все ещё пытаюсь осознать своё глубокое разочарование.
Я пытаюсь увеличить дистанцию между нами. Я дала ему понять, что больше не хочу быть его игрушкой. Но я бы солгала, если бы сказала, что не скучаю по нему. Всего за неделю я так сильно соскучилась по его прикосновениям, что это причиняет мне физическую боль. Находясь рядом с ним, я только сильнее ощущала это, и теперь мне до боли ясно, что, если бы он попытался поцеловать меня, у меня не было бы сил сопротивляться.
Несмотря на всю мою решимость уйти от него, мне не потребовалось почти ничего, чтобы понять, как сильно я всё ещё хочу его, как сильно я всегда буду хотеть его. Это возвращает меня к тому же вопросу, который я задавала себе с самого начала. Почему меня так тянет к нему? И достаточно ли этого, чтобы компенсировать все причины, по которым я не должна хотеть быть с ним?
По моей коже пробегает холодок, когда мои эмоции вступают в борьбу. Я провожу тыльной стороной запястья по лбу, ощущая, как струйка пота стекает по моим волосам. Я не готова к тем изменениям, которые начинают происходить в моём организме: гормональной перегрузке, эмоциональному истощению, приливам жара и болезненным ощущениям в груди.
Чайник начинает свистеть, и я снимаю его с плиты и выключаю её. После того, как мы почти поцеловались, мой пульс участился, и я почувствовала, что внезапно перегрелась. Сейчас мне не нужен чай, мне требуется холодный душ, чтобы вернуть контроль над своим телом. Возможно, тогда я смогу лучше сосредоточиться на причине, по которой мне нужно держаться от Макса на расстоянии, сейчас более чем когда-либо.
Я стремительно разворачиваюсь и иду обратно по коридору к спальне. Проходя мимо кабинета Макса, я мельком бросаю взгляд на закрытую дверь. Теперь, когда у него есть билеты на маскарад, он, вероятно, больше времени уделяет разработке своего генерального плана с Лучано.
При мысли о том, чтобы пойти с ним на вечеринку, даже если мне придётся лишь стать свидетелем убийства, мой пульс учащается. Прикусывая губу, я опускаю взгляд на свой живот и задаюсь вопросом, разумно ли оказаться в центре событий, которые могут привести к насилию. Но Макс даже не собирается принимать непосредственное участие, так что для нас не должно быть непосредственной опасности.
Открыв дверь спальни, я стягиваю свитер через голову и бросаю его на кровать, направляясь в ванную. Проходя через арку, я резко останавливаюсь, и моё сердце замирает. Я была так поглощена своими мыслями о Максе и о том, что должно было произойти на торжестве, что не обратила внимания на звук льющейся воды. Но, застыв в дверях, я была поражена открывшимся передо мной зрелищем.
Макс стоял под душем, вокруг него поднимался пар, а вода стекала по его широкой, мощной спине. Он наклонился вперёд, одна ладонь прижата к стене, тёмные волосы падали ему на лоб, мышцы прыгали и напрягались. Его глаза были закрыты, выражение лица почти страдальческим, в то время как другой рукой он поглаживал свой толстый, твёрдый член.
У меня пересохло во рту, и пульс участился от этого эротичного зрелища. Я знаю, что он без слов говорит мне о том, что испытывал то же сексуальное напряжение в кабинете, что и я. Он хотел поцеловать меня так же сильно, как и я его, и теперь ему приходится справляться со своим возбуждением самостоятельно, потому что я сказала ему, что не хочу, чтобы он прикасался ко мне.
Напряжение на его лице наводит меня на мысль, что, хотя он и говорит, что старается выбросить меня из головы и что наш брак будет лишь временным, я не так уж безразлична ему, как он хотел бы, чтобы я думала. От осознания этого по моему телу разливается жар, и я чувствую, как моё естество сжимается, когда я с ошеломлённым восхищением наблюдаю за этой интимной сценой.
Есть множество причин, по которым я не должна поддаваться искушению, но желание быть с ним настолько велико, что я снимаю брюки и трусики ещё до того, как осознаю, что делаю. Влажное пятно на моих голубых кружевах свидетельствует о том, насколько сильно я хочу его, и мой клитор пульсирует от предвкушения, когда я бросаю лифчик и очки на груду одежды и захожу в душ.
У меня перехватывает дыхание, когда я опускаюсь перед Максом на колени, обхватывая его бедра. Моё сердце замирает, когда он издаёт сдавленный стон, а его пронзительные голубые глаза распахиваются. Он прекращает свои размеренные движения, его кулак обхватывает основание члена, а сухожилия на шее напрягаются от напряжения. В его взгляде горит жар, и он с трудом сглатывает, когда я обхватываю рукой его набухшую длину и провожу большим пальцем по его толстой головке.
— Линдси, — хрипит он, его голос полон муки, когда его бедра дёргаются вперёд.
— Я хочу этого, — шепчу я, наклоняясь, чтобы коснуться губами его влажной головки, слизывая солёный вкус.
— Бляяяядь, — произносит он, и его глаза закрываются, когда он нежно обхватывает мой затылок. Его пальцы зарываются в мои волосы, и я медленно начинаю поглощать его.
Дрожь пробегает по моей спине от его глубокого стона признательности. Его пресс напрягается, а бедра покачиваются в такт моим движениям, и моё тело начинает пульсировать от возбуждения. Влажный жар наполняет моё лоно, и я издаю стон, когда мир начинает кружиться вокруг меня от интенсивности моего желания.
Макс снимает резинку с моих волос, и мягкие пряди падают мне на спину, вызывая мурашки по коже. Закрыв глаза, я погружаю его глубже в своё горло, и мой желудок переворачивается от возбуждения, когда он начинает дёргаться под моим языком.
— Ты такая чертовски красивая, зайчонок, — рычит Макс, его прикосновения настолько нежные, что по мне пробегает дрожь.
Когда он позволяет мне брать его в рот так, как я хочу, не контролируя меня и не устанавливая рамки, я чувствую странное трепетное предвкушение в животе. Я не знакома с этой стороной Макса. Обычно он берет на себя всю инициативу. Меня всегда возбуждало то, как он командует мной и контролирует моё удовольствие, требуя от меня того, чего хочет сам. И сейчас, когда он позволяет мне задавать темп, по моему телу пробегает дрожь. Я чувствую, что контролирую ситуацию.
— Боже, блядь, — стонет он, его член упирается мне в горло, когда я беру его в рот, стараясь взять столько, сколько могу, чтобы не подавиться. — Если ты продолжишь в том же духе, я кончу.
Предвкушение нарастает у меня в животе, и я начинаю извиваться от желания поиграть с собой.
— Черт, Линдси, я так чертовски сильно хочу прикоснуться к тебе, — хрипит Макс, вторя моим мыслям, и я не могу устоять перед искушением.
Я чувствую, как жар разливается по моим венам, и издаю стон, когда возбуждение, нарастающее в глубине моего тела, разливается по моим складочкам. Открыв глаза, я поднимаю взгляд на Макса, который многозначительно наблюдает за мной, пока я медленно выпускаю его член с мягким хлопком. Его кончик подпрыгивает вверх, почти ударяясь о его живот, такой он твёрдый. Я втягиваю губы, чтобы насладиться его вкусом, прежде чем встать.