— Всё в порядке, — уверяет она меня, отмахиваясь от моих извинений, но я замечаю тревогу на её лице. — Правда. Всё хорошо. Это случайность. Я тоже не думала об этом. Давай не будем беспокоиться об этом сегодня вечером. В любом случае, прямо сейчас мы ничего не можем с этим поделать, верно?
— Верно, — соглашаюсь я, чувствуя себя ужасно из-за того, что добавляю ей ещё больше беспокойства.
Со стоном я откидываюсь на кровать и смотрю в потолок. Это был лучший секс в моей жизни, за которым последовало судьбоносное открытие: я влюбился в Линдси – чувство, совершенно новое для меня. Однако я не знаю, как сказать ей об этом, когда я только и делаю, что продолжаю давать ей поводы ненавидеть меня.
Может быть, лучше не признаваться ей, ведь моя любовь к ней не меняет того факта, что рядом со мной она в опасности. Но, чёрт возьми, я бы сделал всё, чтобы удержать её.
Моё сердце замирает, когда рука Линдси ложится мне на грудь, отвлекая меня от моих мыслей. Она улыбается мне, и её мягкие светлые локоны каскадом падают на стройное плечо, когда она наклоняется ко мне, опираясь на ладонь.
— Пожалуйста, не вини себя за это, — говорит она.
Когда я киваю, она опускается и прижимается щекой к моей груди. Мне безумно приятно держать её в объятиях, и моё сердце тает от этого открытого проявления любви. Никогда раньше я не испытывал такого желания близости, но сейчас я мог бы держать её в своих объятиях до конца времён и ни о чём не жалеть.
Моё сердце разрывается от незнакомых эмоций, я притягиваю её ближе и целую в макушку.
— Значит ли это, что ты прощаешь меня за то, как я вёл себя в тот день? — Спрашиваю я, проводя пальцем по нежной коже на тыльной стороне её руки.
Под моими пальцами пробегают мурашки, и мой член начинает набухать у моей ноги, когда она дрожит и прижимается ближе ко мне.
— Да, — бормочет она.
Я чувствую, как в тишине витает какое-то "но", и перестаю щекотать её руку, поворачиваясь, чтобы посмотреть на неё сверху вниз. В моём сердце появляются крошечные трещины, угрожающие разбиться вдребезги, когда я вижу печаль в её глазах. Мне не понравится то, что она скажет дальше.
— Но я всё ещё думаю, что Нью-Йорк – это мой лучший вариант после ухода Эмилиано, — тихо говорит она.
Меня пронзает боль, которой я раньше не испытывал, и я с трудом сглатываю, пытаясь собрать осколки в своей груди. Она, конечно, права. Но это не делает мысль о том, чтобы отпустить её, менее болезненной. Находиться так близко к ней, чувствовать такую сильную связь с ней, а затем пытаться представить свою жизнь без неё? Это просто мучительно.
— Я согласен, — бормочу я, но не могу больше держать её в таких объятиях. Я сойду с ума, если останусь рядом с ней. Расцепив наши конечности, я встаю и пересекаю комнату, чтобы достать из ящика комода свежие спортивные штаны. Я натягиваю их на бёдра, затем хватаю футболку и направляюсь к двери спальни, даже не успев её надеть.
— Макс?
Голос Линдси звучит тихо и уязвимо, словно между нами разверзлась бездна. Это заставляет меня задуматься. Я останавливаюсь, положив руку на дверную ручку, и поворачиваюсь, чтобы встретиться с ней взглядом. Теперь она сидит, прижимая простыни к груди, чтобы прикрыть своё обнажённое тело.
Почему она смотрит на меня так, будто я только что нанёс ей удар в самое сердце?
— Мне нужно кое-что сделать, — выдыхаю я. — Тебе нужно немного поспать. — Затем я поворачиваюсь и ухожу, закрыв за собой дверь.
ГЛАВА 24
ЛИНДСИ
Солнечные лучи, проникая сквозь окно, мягко ложатся на мою подушку, пробуждая меня от беспокойных снов. Как только я прихожу в сознание, мой пульс учащается. Сегодня тот самый день. Торжественное мероприятие состоится сегодня вечером, а это значит, что уже завтра я буду на пути в Нью-Йорк, чтобы начать новую жизнь. Нервное предвкушение разливается по моим венам, а в животе скапливается комок грусти.
Сев на кровати, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на пустую половину кровати Макса. Последние три ночи он спал здесь, а не на полу у двери, но, хотя я и не восстановила барьер из подушек между нами, он не прикасался ко мне со времени того опасно жаркого секса, когда он вошёл в меня. Чувство вины сжимает мою грудь, когда я думаю об этом. Я не люблю лгать Максу или хранить секреты, но я разрешила ему купить утреннюю таблетку, которую спустила в унитаз, когда он отвернулся. Это было сделано, чтобы мне не пришлось объяснять ему, почему то, что произошло, не могло причинить дальнейшего вреда.
Даже от мысли об этом у меня внутри всё пылает, я ощущаю, как теряю контроль над собой. Я так сильно этого желала, что почти умоляла его сделать это. И когда он наконец уступил, на мгновение мне показалось, что мы наконец-то нашли общий язык. Однако его реакция после этого дала мне понять, что он не намерен менять своего решения. Он не хочет, чтобы я оставалась, и, когда я сказала, что всё равно собираюсь в Нью-Йорк, он не стал возражать.
Вот почему я убеждена, что это правильный план. Будет трудно расстаться, но в итоге я стану счастливее, если смогу вести нормальную жизнь. Мой ребёнок будет в большей безопасности в мире, далёком от насилия и смерти, которые окружают Макса. Возможно, однажды я даже встречу мужчину, который захочет быть со мной.
Макс заверил меня, что его двоюродный брат Дмитрий будет присматривать за мной издалека, так что я буду в безопасности. Когда я пойму, чего хочу добиться, я смогу начать всё сначала. Это будет хорошо, по крайней мере, я продолжаю убеждать себя в этом.
Подавив разочарование, я сбрасываю одеяло и встаю с кровати. Макс, должно быть, уже приступил к своей ежедневной тренировке в домашнем тренажёрном зале. После нашей импровизированной свадьбы это стало обычным делом – Макс просыпается раньше меня и возвращается в нашу комнату через час, весь в поту и выглядя непростительно подтянутым и сексуальным.
На самом деле, это было идеальное время, потому что в противном случае мне было бы гораздо сложнее скрыть свою утреннюю тошноту. В последнее время Макс был так поглощён предстоящим убийством, что я не уверена, заметил бы он что-то, даже если бы застал меня в таком состоянии. К тому же, он проводил в своём кабинете достаточно времени так же, как я работала долгие часы, чтобы не думать о нём, поэтому у меня не было причин беспокоиться.
Сегодняшний день должен быть таким же, как и все остальные. Я знаю, что дверь будет заперта, пока Макс не вернётся. Чтобы занять себя до его прихода, я иду в ванную, беру мусорный пакет и несу его в спальню, чтобы собрать те немногие вещи, которые хочу взять с собой.
Их не так много: в основном мой ноутбук и сумка с туалетными принадлежностями. Я не спрашивала Макса, что он собирается делать с одеждой, которую купил для меня. Я даже не знаю, были ли это старые вещи из гардероба Киры или что-то, что он купил специально для меня. Мне кажется неправильным задавать такие вопросы, но я не могу отрицать, что буду скучать по уютным нарядам, которые носила в последнее время.
Закусив губу, я оглядываю свою скудную коллекцию личных вещей, понимая, что они не смогут вместить всё, что я хочу унести с собой из этого путешествия. Макс навсегда изменил мою жизнь, и, по большей части, к лучшему.
Моя рука непроизвольно ложится на живот, когда эмоции подступают к горлу. Чувствуя себя немного сентиментальной, я хватаю свой любимый свитер большого размера и кладу его в мешок. Я спрошу Макса, можно ли мне оставить его, но я не могу представить, что он откажет. Он просто не такой человек.
Дверь тихо открывается, и моё сердце замирает, когда Макс входит в комнату. Он без рубашки, его впечатляющие мышцы рельефно выделяются под татуировками, спортивные шорты низко спущены на бёдра, а кожа блестит от пота. Тёмные волосы влажными локонами падают ему на лоб, голубые глаза встречаются с моими, и мягкая улыбка изгибает его губы, когда он замечает, что я открыто любуюсь им.