— У меня тут возникла идейка… — бормочет Аддисон.
— Да что ты! Прям умираю, хочу услышать.
— Я видел тебя на пляже с твоей новой мишенью…
— Ты следил за мной?
— Вот еще! — восклицает от оскорбленно. — Я просто был на пирсе вместе с одной семиклассницей — она бросала мячики, позарез хотела выиграть Покемона.
Это еще одна вещь, отличающая Аддисона от прочих: люди доверяют ему детей, потому что — по большей части — на него можно положиться. Он им помогает. Но, как указал сам Аддисон, существует масса людей, готовых злоупотребить его добрым отношением.
— Парень, с которым я видел тебя на пляже, — допытывается Аддисон, — ты планируешь привести его сюда?
— Конечно. Но он пока еще на ранней стадии. Не готов.
— Видишь ли, так получилось, что я буду работать с его сестрой…
Я улыбаюсь, понимая, к чему он клонит.
— Полагаешь, что сможешь стать для нее единственным и неповторимым? И доведешь до самого конца?
— Если поставлю это себе целью, то да.
— И как — поставишь?
— Может быть, — быстро отвечает он, словно боясь выказать нерешительность.
— Ах, — поддразниваю я. — Какой же ты очаровательный чудак!
— А что если я зачарую ее до такой степени, что смогу привести на Праздник? И что если оставлю ее себе, и Крис ее даже не увидит?
— Ого! Хороший мальчик Аддисон идет вразнос! Что скажут соседи?
Выражение его лица остается все таким же суровым и строгим. Он так серьезен, что мне хочется ущипнуть его за щечку. Но больше я с ним играть в бирюльки не намерена. Если он хочет сразиться со мной, то ладно, сразимся. Хотя бы только затем, чтобы он осознал: ему никогда не стать мной.
— Итак, ты считаешь, что сможешь привести ее на Праздник до того, как я приведу ее брата?
— Не только на Праздник, — говорит он, — но сюда, в VIP-салон. До конца пути. И сделаю это сам.
— На что спорим? — спрашиваю я.
Аддисон раздумывает.
— Проигравший выбывает с Праздника на год.
— Договорились! — соглашаюсь я, но через мгновение невольно добавляю: — Мне будет не хватать тебя, Аддисон. Конечно, я всегда смогу навестить тебя где-нибудь в библиотеке, где ты будешь подстегивать читателей, чтоб не спали.
Не желая оставить за мной последнее слово, Аддисон говорит:
— А мне интересно, куда же денешься ты, когда проиграешь, Рокси? Может, найдешь прибежище в хосписах, как твой кузен Финеас?
В этот момент под колоннами появляется Крис в сопровождении парня в облегающей майке — видимо, увел его от Инея и Снежка. Оба прямым ходом направляются на танцпол.
И — ах, как этот парень танцует!
АДДИСОН
В то время как Рокси возится с братом, я не покладая рук тружусь с Айви. Ведь первая часть моего долговременного плана — это заслужить ее доверие. Она сначала станет моей подопечной и лишь потом мишенью.
Я действую стремительно: за считанные дни я превратил Айви в машину для учебы. Сейчас она в библиотеке и работает так, как никогда в жизни не работала, но что еще лучше — она наслаждается процессом. Айви не должна чувствовать себя как в осажденной крепости; наоборот, я наделяю ее ощущением, что это она держит контроль над ситуацией. Что она здесь командир. Любое другое решение было бы признаком небрежности, а я не бываю небрежен.
Я сижу на соседнем стуле, по-свойски повернутом спинкой к столу, — подтянутый, собранный, прическа — волосок к волоску.
— Не забудь записать все действия, — говорю я, указывая на уравнение, над которым она сейчас бьется. — Это нужно не только для учителя, но и для тебя самой — чтобы увидеть, как ты пришла к решению.
— Или найти, где ошиблась, — добавляет она.
— Пока я с тобой, ты не будешь допускать ошибок, — заявляю я.
Айви улыбается — она решила уравнение. И решила верно. У Айви есть одно непреложное качество, скрывающееся под всем наносным, — честность. Это истинная, настоящая красота, которую не каждый может оценить. Я могу. По сути, мы с ней старые друзья, хотя я и не видел ее много лет. Она-то этого почти не помнит, зато я помню. И понимаю — наши нынешние отношения другие. Они гораздо более страстные. Но платонические, только платонические. Как я уже сказал, меня это очень даже устраивает.