— Прости меня! — мямлит она, увидев Айви, и вылетает из офиса в коридор.
— Что за черт?!
— Входите, мисс Рейми! — слышится голос Поджарк.
Айви входит и обнаруживает в кабинете не только директора. Здесь еще и школьный охранник.
— Что происходит? — спрашивает девушка с возрастающей тревогой. — Зачем здесь охранник?
Тут она приглядывается внимательнее. Да это вовсе не охранник! Это офицер полиции.
— Сядь, Айви, — приказывает директор Поджарк.
Айви садится. И тогда Поджарк нажимает кнопку на пульте от телевизора, встроенного в книжную полку и слишком выпендрежного для кабинета школьного администратора.
На экране появляется запись с камеры слежения.
Картинка искаженная, зернистая, но Айви мгновенно узнает себя. Это «Уолгринс», где она купила лекарство.
Мозги у нее гудят, ноги ходят ходуном. Айви пытается сложить два и два. Она же только что блестяще справилась с тестом по математике, верно? Уж сложить-то два и два она в состоянии. Она принуждает свое колено не плясать, но оно застывает лишь на те секунды, когда она о нем думает.
— Смотри внимательно, Айви, — молвит директор. — Хотя ты и сама прекрасно знаешь, что сейчас произойдет.
Но Айви не знает. Все, что она помнит — это как покупала таблетки. В тот день случилось столько всего, разве упомнишь?
Но когда она видит Тесс в конце прохода, все становится на свои места. Так вот, значит, в чем дело! Они хотят, чтобы она уличила Тесс. Подтвердила, что та и вправду стырила бухло из магазина.
— Эта камера в самом конце прохода, — говорит Айви. — Вы не сможете доказать, что Тесс что-то сделала.
Но Поджарк молчит. Просто смотрит видео дальше. Айви складывает руки на груди и тоже смотрит, ожидая конца записи.
И вот тогда она видит действительную причину вызова к директору.
Потому что с этого ракурса и с такого расстояния ясно видно только одно: как Айви передает Тесс бутылку водки и как Тесс потом засовывает ее себе под куртку.
— Нет! — Айви яростно мотает головой, и без того ноющей с похмелья. — Нет, все было совсем не так!
И тут в разговор вмешивается полисмен:
— Ты хочешь сказать, что камера лжет? — Офицеришка так самодоволен, что Айви хочется оторвать у него усы и засунуть ему в глотку.
— Да! То есть нет! То есть она показывает не всю картину! Я не давала бутылку Тесс, чтобы та ее взяла. Я сунула ее обратно, потому что не хотела брать!
— Значит, ты заставила Тесс взять ее, чтобы, в случае чего, поймали ее, а не тебя?
— Это она вам так сказала?
Поджарк с офицером переглядываются.
— Не так многословно, но да, — отвечает Поджарк.
— Вы хотели сказать «нет», — возражает Айви. — Она не могла вам так сказать! Потому что все было не так!
— Мелкие подробности оставь себе, нам они не нужны. Картина предельно ясна.
— Нет, не ясна! Запись мутная, черно-белая и искаженная! Я была в «Уолгринсе», чтобы купить лекарство. Я могу это доказать!
Но Поджарк заканчивает спор. Она встает и наклоняется к Айви. Потягивает носом.
— Айви, тебе известно, что когда кто-то потребляет большое количество алкоголя, запах остается и на следующий день? Это называется ацетоуксусная кислота. От тебя ею так и несет.
— А какое это имеет отношение к…
И тут включается инстинкт самосохранения. Айви закрывает рот. Ей требуется весь потенциал ее разума, чтобы оценить ситуацию и предпринять решительные меры. Молоть языком, когда тебя терзает жуткая паника, глупо и не поможет делу. Поэтому она проглатывает все, что хотела сказать, и ждет заключительного аккорда от Поджарк.
Директор садится в свое кресло. Поднимает пульт и выключает телевизор.
— Итак, Айви, — произносит она, — что же нам со всем этим делать?
Айви бросает взгляд на копа, потом опять на директора. Вопрос-то явно риторический, Поджарк уже все решила. Молчание позволяет девушке собраться с мыслями и прийти к собственным важным выводам.
— Если бы меня хотели арестовать, то уже арестовали бы. Вы отпустили Тесс, а значит, должны отпустить и меня.
— Верно подмечено. — Поджарк, кажется, слегка удивлена столь проницательным анализом. Она поворачивается к копу: — Офицер Диас, вы не могли бы подождать снаружи?
Диас обжигает Айви суровым взглядом блюстителя порядка и выходит, закрывая за собой дверь. И внезапно Поджарк принимается играть «хорошего полицейского».