«У тебя всё в порядке? Я слышал про землетрясение».
Я стала набирать ответ, но, так и не дописав, убрала телефон в карман и уставилась прямо перед собой. У крупной женщины, которая сидела в кресле спиной ко мне, была высокая причёска, а в ушах раскачивались золотые кольца. По взбитым карамельного цвета кудрям, жёстким от лака, полз маленький жучок. При взгляде на эти волосы передо мной снова возникло вчерашнее видение, высокая фигура с чем-то вытянутым на том месте, где полагалось быть голове. Конечно, мне всё померещилось после рассказов Зины Игнатьевны. Я опустила руку в карман и снова нащупала телефон.
За неделю до моего переезда мы с Лёшкой сидели в машине. Я никогда не воспринимала его чувства всерьёз, а Лёшке никогда не хватало решимости, а, возможно, чего-то другого. – Мозгов! – острили подруги. Ни одна из них, кстати, не прошла проверку временем, а вот Лёшка прошёл. Он робко брёл по обочине моей жизни. Никогда не со мной, но всегда рядом.
- Спасибо, ты - настоящий друг, - загипнотизированная движениями автомобильных дворников, которые размазывали дождевые потоки и застарелую пыль по лобовому стеклу, я крутила на пальце обручальное кольцо со странным чувством, будто что-то в моей жизни прохудилось и дало течь. Я не хотела уезжать, я боялась, но почему-то была убеждена, что так сумею склеить то, что когда-то разбилось. А Лёшка был единственным другом, который всё ещё оставался со мной даже после того, как я обнаружила первый седой волос. И хотя мы почти не общались, уехать от него значило навсегда проститься с эпохой, когда родители были молоды, дедушка жив, а тебе казалось, что успеется всё, ведь впереди такая увлекательная жизнь. Сегодня мы превратились в людей, которые как заведённые повторяли: Надо встретиться, но чуть позже, а пока – работа, дети, ипотека, запись к врачу. Нужное подчеркнуть.
- Если мне требовалась помощь, на тебя всегда можно было положиться.
Молчание.
- Ты водить меня учил, помнишь?
Он, наконец, улыбнулся. По его белому, в свете жёлтых фонарей, лицу, словно на полотне для кинопроектора двигались тени: ползли дождевые капли.
- Я не имею к этому никакого отношения, если бы тебя учил я, ты бы не въехала в того деда на копейке.
Я засмеялась и внимательно посмотрела на него.
Он же на меня не смотрел, а смотрел в лобовое, цепляясь за руль. Мы припарковались во дворе моего дома, был поздний июльский вечер. А встретились тогда случайно, в супермаркете у холодильника с почти просроченным молоком и свежей сметаной, которую, впрочем, сотрудники магазина прятали за пирамидами банок, у которых срок годности подходил к концу. Лёшка предложил меня подвезти, я не отказалась.
- Мы знакомы 13 лет, - сказал Лёшка.
Я кивнула.
- Первый курс, разные институты, нас Олег познакомил. А с Олегом меня познакомила Вита. Теперь ни с ней, ни с Олегом уже не общаемся.
Лёшка не ответил, и опять стало тихо, только резиновые щётки скрипели по мокрому стеклу.
А ещё скрипела кожа сидений и тихонько щёлкала аварийка. В салоне пахло чем-то парфюмированным – одеколон или освежитель воздуха? Вдруг у Лёшки зазвонил мобильный, и я видела, как слабо дрожит его рука, когда он поднёс телефон к уху. Хотя, в загадочном свете приборной панели, мне, наверное, просто показалось.
- Да, Геля?
- Ты где? – возмущённый голос Лёшкиной жены затопил салон, вымыв из него все невысказанные слова и не додуманные мысли.
- Я Машу подвёз, скоро домой.
Мгновение Геля молчала, и мне захотелось поскорее распахнуть дверь и выпрыгнуть под дождь.