От солнца остался только самый краешек.
Староста закончил доклад и склонился над заранее приготовленным факелом. Остальные мучительно долго держали последний гудящий звук, так долго, что, казалось, у них выйдет весь воздух из легких и, замолчав, они упадут замертво. Но вот вспыхнул огонь, и Ив-Ыхе поднял факел над головой:
– Право и правда!
Неожиданно он перебросил факел мне. Зачем – догадаться несложно.
Я поймал, ткнул в кучу веток. Пропитанный жиром сухой хворост вспыхнул, как порох.
Одновременно из той точки горизонта, куда скрылось солнце, в небо ударил зеленый луч.
А еще через миг в степи на расстоянии нескольких десятков метров от костра возникла пламенеющая фигура.
Это был воин в золотых доспехах. Глухой шлем скрывал лицо, массивные наплечники делали его похожим на орка, но пропорции были все же ближе к человеческим. В руках воин держал круглый щит и короткий меч. Именно меч – прямой и узкий, а не расширяющийся к концу ятаган и не длинную кривую саблю. Одним движением огненный пришелец оказался рядом с костром. Слегка ошизев от происходящего, я смотрел на него, не отрываясь.
– Ты! – воин ткнул в мою сторону пальцем.
– Я, – растерянно ответил я.
На какой-то миг мне показалось, что меня исследуют всеми известными и неизвестными способами. Сканируют, просвечивают, да еще одновременно засунули в камеру магнитного резонанса…
– Ты! – снова повторил доспешник. – Пришедший издалека…
Фигура на миг замерла, словно задумалась – и вдруг исчезла. И сразу же стало понятно, что давно наступила ночь. Бархатно-черное небо полыхало миллиардами звезд, костер почти потух, от мертвых голов не осталось и следа… только круглое пятно огня на свежевскопанной земле. И словно отражение костра – такое же светящееся пятно в том месте, где стоял пришелец.
Орки зашумели, затараторили что-то. Старейшина подтолкнул меня в спину – иди, дескать. Я нерешительно оглянулся, но все же потопал к светящемуся пятну.
На земле лежал круглый щит. Стоило мне к нему нагнуться – сияние исчезло, он стал обычным. Именно таким, с каким я привык драться. Почти метрового диаметра – предельно большой для «кулачника». Под мой рост. Аналоги по размеру находили лишь в Литве. Как и положено, щит окован по краю сталью и обтянут кожей. Выпуклый стальной умбон сделан в форме восьмилепесткового цветка. Удобная рукоять словно прилипает к ладони…
Я подхватил щит и вернулся к оркам. Те во все глаза смотрели на меня – словно я тут же должен начать воскрешать мертвых или превращать воду в вино.
– А что это вообще было? – глупо спросил я неизвестно у кого.
– Вообще-то это Тот, Кто Держит Золотой Щит, почтил тебя своим присутствием, – икнув, ответил Ив-Ыхе. – Я про такое только в песнях слышал.
– И что теперь мне с этим делать?
Нет, я понимаю, что вопрос был еще более глупым, но вся обстановка обряда немного выбила меня из колеи. То странное ощущение единения с поющими орками, во время которого невозможна никакая ложь, то вдруг этот… торшер ходячий…
Но Ив-Ыхе, видимо, был ошеломлен не меньше меня. Поэтому только пожал плечами:
– Твоя судьба – ты и думай! Тот, Кто Держит Золотой Щит, не дал тебе никаких советов, значит, ты должен идти тем путем, которым шел…
– Р-р-р-ав! – раздалось у меня за спиной.
От неожиданности я чуть не подпрыгнул. Забытый всеми Маня, заскучав, решил пообщаться. Как это: я разговариваю с кем-то и без него? Надо вставить слово… ну, пусть не слово, но мнение свое выразить надо. Маня потянулся носом к щиту, понюхал и снова удовлетворенно произнес:
– Р-р-а-в!
Орки захохотали.
– Ну, если эта штука и тебе нравится, – задумчиво пробормотал я, – то придется ее таскать… причем и тебе – тоже.
ХХХ
Полдень следующего дня я встречал довольно далеко от стойбища. За утро ничего экстраординарного не произошло – та же степь вокруг да редкие рощицы. Потом дорога выбежала к гряде невысоких холмов. Поднявшись на перевал, я решил переждать там самые жаркие часы. Тем более, что на вершине нашлось укрытие от солнца – несколько торчащих вплотную друг к другу останцов. Вокруг – десяток раскидистых сосен. Оказавшись рядом с камнями, я вдруг подумал, что они чем-то схожи с древним капищем. Щель между камнями манила тенистой прохладой. Сосны пахли смолой и солнцем. Сквозь усыпанную сухими иглами щебенку у корней пробивались крошечные гвоздички. Очень приятное место. И вполне подходящее для того, чтобы кому-нибудь попоклоняться. Тем более, что дорога с перевала просматривается на несколько километров в обе стороны, да и соседние холмы – как на ладони.