Когда мы вернулись домой, оказалось, что мама и Скворцов сняли небольшую трехкомнатную квартиру для нас, а однокомнатные, нашу и его, решили сдавать квартирантам. Новая квартира была на расстоянии всего пяти остановок от моей школы, так что мне не пришлось в последний свой учебный год переходить в другую.
Я словно возвратилась из царства мертвых к жизни и радости. Теперь выходила из дома из дома не затем, чтобы плакать в одиночестве, а чтобы встречаться с друзьями. Не скучала ни минуты. Вот-вот опять начнется учебный год, и на развлечения останется мало времени.
— Пошли на новую дискотеку, — сказала как-то Лина.
Я обожала танцевать, и потому целый день в ушах моих звучали воображаемая музыка и шум голосов. А еще мне хотелось познакомиться с каким-нибудь симпатичным парнем. Вроде Дана. На море встретила такого, но он жил слишком далеко от моего города, и в этом знакомстве я не видела смысла. Познакомилась же мама в нашем городе со Скворцовым! Почему я не могу? Это было бы так чудесно!
Но была проблема. Одна, но серьезная. Мама. Я должна была спросить ее согласия. И было у меня какое-то странное чувство, что она меня не пустит.
И мое ясновидение полностью оправдалось.
Два дня я была такой примерной, какой не была уже давно. Помогала на кухне, прибирала во всей квартире, была вежливой и приятной. Но никак не решалась попросить разрешения. А когда…
— Понимаю, что вела себя ужасно. Это…
— Злость, — сказал он.
— Что?
— Стараюсь тебя понять.
— Это не злость, нет!
— Ты пережила шок, понимаю.
— Это не шок… Ну, может, немного. Я растерялась. Не смогу ли объяснить.
— Попробуй. Нет невозможных вещей.
Я рассмеялась. Меня душил дурацкий смех. Я буквально тряслась от него.
— Что такое? — прищурился Скворцов, словно хотел сказать: наконец, собралась и заговорила о дискотеке, то…
Ох, что говорить!
Я расстроилась и с кислым лицом бродила по квартире. И, конечно, это заметил Виля, которая скулила и таскалась за мной хвостом. Но еще это заметил Скворцов.
Да-да, я так его и звала. А как еще? По имени-отчеству? Вот еще! Виталий? Он же не мальчишка из школы. Дядя Виталий? Это уж совсем по-дурацки. Вот я и придумала называть его Скворцов, но таким тоном и с такой улыбкой, что они с мамой согласились на это.
— Что случилось? — спросил Скворцов.
— А… дискотека, — вздохнула я.
— А что с ней не так?
— С ней будет все в порядке, но без меня.
— Почему?
— А угадай.
Любой, кто знал мою маму, угадал бы с первого же раза.
— Не разрешила? — спросил Скворцов.
Я только покивала. Если бы нужно было еще что-то говорить, то глупо расплакалась бы. Он ласково погладил меня по опущенной голове и осторожно приподнял ее за подбородок.
— Ну, не плачь. Что я могу поделать? Да не плачь же! Знаешь, сколько еще дискотек у тебя будет? В школе, например.
Он старался меня утешить, я была ему за это благодарна. Мог бы не обращать на мои проблемы внимания, но он действительно добрый, мама даже не понимает, как ей с ним повезло! От его доброты и сочувствия я чуть не разревелась.
— Ничего, — сказала, стиснув зубы. — Спасибо тебе, Скворцов.
Этим же вечером, проходя к ванной, я услышала в их спальне голоса. Говорили немного громче, чем обычно, я даже подумала, что они ссорятся, и от волнения остановилась и прислушалась.
— Ну, почему бы ей не пойти, — говорил Скворцов.
— Не повторяй это в сто первый раз. Вета еще маленькая.
— Ей уже шестнадцать, она разумная девочка, и если ей там что-то не понравится, она пойдет домой.
— Не так-то все просто.
— Дорогая, ты должна ей доверять. Для своего возраста она очень серьезная и ответственная.
— Я доверяю, но боюсь за нее. Пойми, это моя единственная дочка. А там бывают всякие молодые люди. Заморочат ей голову…
— Но тебе было столько же, когда серьезно любила. И семнадцать, когда вышла замуж, не слушая никого.
— Откуда ты знаешь? — изумленно спросила мама.
Ой, я ведь не запретила Скворцову говорить об этом. Почему-то думала, что будет нем, как могила.
— Мне сказала Вета.
— А она откуда знает?
— От бабушки.
— Ну вот, — сердито вздохнула мама, — а я просила маму никогда об этом не вспоминать.
— Ну и что же тут плохого? — возразил Скворцов. — Разве плохо любить?
Мне вдруг пришло в голову, что они могут открыть дверь и увидеть меня. Я на цыпочках прошла в ванную, а когда возвращалась, услышала, как мама громко сказала: