Жалкое зрелище, не для слабонервных. Съеживаясь на полу, я сжимаюсь в комок, и жду, когда накатит. И она приходит. Она приходит всегда, никогда не опаздывает, сколько бы я не надеялся, что в этот раз пронесет. Я не знаю, откуда накатывает, где ее чувствую, как позволяю войти. Боль сжигает нутро, прожигает до дна, до пепла, выедает внутренности, как раковая опухоль. Волнами проходит через меня, чувствую ее обжигающие струи, попеременно не то задыхаюсь, не то купаюсь в ней, совсем как недавно, в душе. Но сейчас я в ней тону.
С таким-то багажом за плечами, как мой отец- наркоман… как ЭТА женщина. Кто я?
Мама.
Разве этого человека можно назвать матерью? Разве ее – можно?
У меня никогда язык не поворачивался произнести это слово. Кажется, никогда не повернется. Даже если в мыслях.
Станет ли однажды моя кожа достаточно толстой, чтобы ее слова перестали меня ранить?..
Не слышу, когда заканчивается вечеринка, а гости шумно расходятся. Мой телефон звонит в кармане несколько раз, час за часом звонит, но я увижу звонки только на следующий день. Больше до самого утра ко мне никто не суется. Друзья знают: остываю я, как лава, всегда очень медленно. А от раскаленной лавы, как известно, лучше держаться подальше.
Глава 5. Роман
Ночь почти кончилась, а заснуть мне так и не удалось. Сна ни в одном глазу, от тяжелых мыслей пухнет голова. Когда за окном светать начинает, со вздохом скатываюсь с кровати. День обещает быть трудным, а к этому еще надо подготовиться.
Сажусь прямо на пол, натягиваю тренировочные кроссы. Нужна пробежка. Сейчас она мне стратегически необходима, и чтоб на максимуме, на пределе сил, пока окончательно не выдохнусь, не выбью из головы всю эту дрянь. Иначе я свихнусь.
В коридоре запах свежего кофе и дымно, Серёга курит на кухне, – я слышал, он встал раньше меня. Прежде чем распахнуть двери, даю себе пару секунд отсрочки.
Жгучее чувство стыда за поступки своих близких. Да, я испытываю его постоянно. Помню, сперва пытался убедить пацанов, да я и сам тогда верил, что этот раз – последний. Со временем разбрасываться пустыми обещаниями перестал. Потому что с тех пор ничего не изменилось.
Серёга маячит у окна. Только видит меня, отстреливает окурок на улицу.
- Ты как?
- Порядок, – напряженно наблюдаю, как он закрывает створку. – Стащила что-нибудь?
- Два пузыря. Это фигня, Гор, ее Лёха шуганул, – приподнимает крышку сковородки. Обоняние подсказывает, что под ней тихонько шкварчит яичница. – Садись, пожрем. Готово уже…
Мотнув головой, отклеиваюсь от косяка, резким движением застегиваю молнию на груди.
- Я лучше подышу.
- Только не опаздывай! – кричит уже в спину, – с дизелем по-любому сегодня нужно закончить.
- Значит, закончим.
Игнорирую лифт, сбегаю вниз по лестнице, разминаясь на ходу. Сухой морозец бросается ветром в лицо, рассветная тишина, расписная заря в полнебосвода. Дышу глубоко и жадно, будто только что научился и в любой момент могу потерять эту способность.
Река отчаянно парует, пластами колышется сырая дымка над водой. Силуэты спешащих по делам прохожих не дорисованы – их скрадывает туман. Разбивая подошвами поземку, сворачиваю к парку, постепенно набирая скорость.
Центральные аллеи огибаю по широкой дуге – огибаю умышленно, в парке по утрам всегда полно пенсии, выгуливающей своих мелких паскудных собачек. Та еще компания для бегуна.
Углубляюсь все дальше, думая о своем, не замечая царящего вокруг безмолвия, размеренными шагами ухожу в фиолетовый сумрак. Теперь вокруг растет настоящий лес. Здесь нехоженые тропы, по сторонам в канавы лег глубокий снег, воронье на деревьях провожает каждое мое движение, сверлит внимательными черными пуговицами. В голове плывет или кружится. А может, это все из-за похмелья, из-за недосыпа, из-за холодного свежего воздуха, что я глотаю неразбавленным. Убойными дозами.
Резко выдыхаю, стряхивая все, что грузит меня, ускоряюсь – сегодня я так ухожу от проблем. Выхожу на свой предел, по прямой, едва утоптанной дорожке. Намечаю невидимую точку на горизонте, не отрываю глаз от нее. Сейчас только в этом моя цель, только на ней я сосредоточен. Концентрация помогает. Мне помогает всегда.
Бежать уже легче, дыхание почти выровнялось, руки и ноги становятся легкими, позволяя нарастить обороты. Что я и делаю. Совсем скоро дорога начнет подстраиваться под прихотливые изгибы реки, запетляет и вернется в город, а значит, надо выложиться по полной прямо сейчас.