Их собралось не меньше дюжины. Ребята стоят тесной кучкой возле синего минивена, шутят и смеются, топчутся на месте, согреваясь, но при виде меня замолкают, один за другим начинают оборачиваться, и оживленная беседа постепенно сходит на нет.
Хлопая дверцей, я переживаю настоящую неловкость: для меня это просто толпа незнакомцев, градуса дружелюбности которых я не знаю, я вообще их не знаю, понятно, что и они держатся настороже.
Опережая меня, Вика с радостными криками бросается вперед. Ей здесь тоже рады, что-то отвечают, перебивая друг друга, следом и я подхожу, – по тонкому ледку, но лед между нами уже начинает крошиться.
В минивене греются несколько девчонок. Они нас заметили, смотрят с любопытством, и я машу им рукой. Получаю пару неуверенных взмахов в ответ, иду себе дальше… и вдруг натыкаюсь на ту, которую сразу не разглядела за спинами парней.
Полина Круглова. Она тоже морщит нос при виде меня.
Эта девушка из нашей группы, значит, тоже прогуливает. Общепризнанная красотка среди первых курсов, а по совместительству дочь какой-то шишки из администрации. Глянцевая кожа с легким налетом заграничного загара, пшеничный блонд в опушке мехового капюшона, темные изогнутые брови… и подозрение на полное отсутствие интеллекта под красивой черепной коробкой. Удивительное сочетание. Я ее терпеть не могу, причем антипатия у нас с ней взаимная. Мы с первого взгляда невзлюбили друг друга. С первого сказанного друг другу слова. Оказывается, в жизни так бывает.
С остальными ребятами я знакомлюсь быстро и легко. Никакого напряжения больше не возникает, здесь мои ровесники, студенты, такие же, как я сама, но есть и ребята постарше. Запомнить всех я даже не пытаюсь, только улыбаюсь вежливо, отвечая, порой невпопад, на многочисленные вопросы, которыми меня одновременно атакуют со всех сторон. Но такое внимание сейчас даже приятно, хотя и от него я быстро устаю. А когда эмоции идут на спад, вдруг замечаю, что Кирилл уже стоит рядом. Кажется, ничего против этого я не имею.
Разговор возвращается в прежнее русло, углубляясь в темы, мне не знакомые, никто никуда не спешит, и я поворачиваюсь к нему:
- Мы чего-то ждем?
Кирилл присаживается на капот, делая неопределенный жест. Сигарета в одной руке, зажигалка – в другой.
- Опоздавших. Они с минуты на минуту подъедут, но если тебе холодно, иди в машину к девчонкам, погрейся.
Стоять без движения действительно холодно, но я все равно отказываюсь, и Кирилл ненавязчиво похлопывает ладонью по дефлектору рядом с собой.
- Тогда садись. Капот еще теплый.
Я так и делаю. Почему бы нет? Его плечи теперь заслоняют меня от ветра, на нас никто не обращает внимания, Кирилл улыбается мне краешком губ, ветер треплет его светлую челку, заставляя щуриться, и я не могу не улыбнуться в ответ.
Когда под неистовый визг покрышек в тупик влетает грязная заниженная «Приора», по всеобщему оживлению понимаю: именно ее появления мы здесь и дожидались.
Кажется, за рулем сумасшедший. Динамики работают на полную, савбуфер качает так, что всем телом ощущается безумная вибрация кузова. Из приоткрытых окон вместе с речитативом одного известного исполнителя вырываются возбужденные голоса сидящих внутри, и все вокруг тоже приходят в движение, засыпая их обрывками фраз:
- Ну, наконец-то!.. Где вас столько носило?!.. Мы тут уже околели!.. Только за смертью и посылать… Что взяли??
Багажник распахивается, оттуда один за другим начинают появляться пакеты. Непрозрачный полиэтилен переполнен стеклянной тарой, слышно, как сталкиваются бутылки, и я понимаю, все это алкоголь. Как только пакеты перекочевывают в руки сгрудившихся над ними ребят, мы немедленно выдвигаемся.
Все действуют быстро, слаженно, как один организм, и только мне все это непривычно. Озираясь по сторонам, начинаю ощущать причастность к всемирному масонскому заговору. Предосторожностей много, но все пути отхода продуманы до мелочей.
Кто-то из парней держит край отогнутым – так мы попадаем на объект. Когда выпрямляюсь, без ущерба для одежды пролезая сквозь дыру в заборе, неожиданно упираюсь прямо в груду бетонных прогонов, но кто-то уже тянет за рукав, указывая на утоптанную узенькую тропку сбоку.
На открытом пространстве под порывами ветра сиротится вагончик сторожа с тяжелым навесным замком. И как его еще не разграбили? Бывшие вагончики строителей стоят с дверьми нараспашку, внутри царит одинаковый кавардак, заглядываю в каждый по очереди, замечая позади последнего вырытый котлован, – там, внизу, угрожающе торчат кверху пики арматуры. Судя по всему, планировалось, что домов будет четыре.