– А базы бухгалтерские Вы в Москву тоже собираетесь отправлять?
– Да.
– Мне кажется это неправильным.
Девушка удивленно подняла тонкие брови.
– Почему?
– Потому, что это – коммерческая тайна.
– Вадим Сергеевич сам сказал, чтобы мы отправили все документы в печатном виде и дополнительно – все копии баз. Он еще это повторил. У меня есть свидетели.
– Ну, не знаю, – с чуть заметной снисхождением протянула Строгая. – Мне так не кажется! Я у него уточню.
«Я что, вру, получается? Зачем мне это надо? Мне эти копии баз до лампочки – морока одна с их отправкой». Немало удивленная подобными выпадами своей обычно спокойной и настроенной лояльно по отношению к окружающим начальницы, Вика продолжала заниматься тем, что поручил «император».
Кроме всего прочего, добавлялись все новые объекты строительства, затраты по которым также нужно учитывать. Наполеоновские планы претворялись в жизнь и Ворон начал поручать работу Нины Константиновны Вике, а Викину работу – ее начальнице. Ничего, кроме недовольства и споров это не вызвало. Колесникова выполнять обязанности своей начальницы благоразумно отказалась, полагая, что вызовет лишь непонимание с другой стороны, каждый раз терпеливо объясняя хозяину, что понятия не имеет о том, что происходит в фирме подрядчика – это не ее вотчина. В то же время, возвращаясь из командировки, Вика бывало узнавала, что Ниной Константиновной по просьбе того же Вадима в Москву отправлены новые отчеты, сильно отличающиеся от тех, что высылала ранее она сама. «Откуда она этой ерунды набрала? С потолка что-ли?» – не на шутку злилась девушка, убеждая москвичей, что все в порядке и поясняя отчего цифры так разнятся. «Не переживайте, у меня под каждую сумму есть документы и в базе их тоже проверить несложно», – говорила она и мрачно смотрела на свою начальницу. Теперь у их партнеров есть сомнения в том, что те в принципе получают верную информацию. Придется опять доказывать, что не верблюд. Мило! А позвонить и спросить этой «бабе Нине» что и где взять трудно было? Она же не скрывает от нее свои записи! Наверняка, решила заставить Римму Александровну что-нибудь ей состряпать на скорую руку, чтобы не признавать Викиной значимости. Почувствовать себя независимой, рулевой. Та и состряпала левой пяткой, не отвлекаясь от основной своей работы. Черт знает что!
На заводе девушка теперь появлялась все реже. Конфликты на третьем этаже центра затихли, как притушенный костер, под внешней поверхностью которого, под серым холодным пеплом затаились горячие и мрачно поблескивающие алым с темными пустыми глазницами угли. Она старалась держать нейтралитет со своей начальницей. Та ей спокойно и мягко улыбалась. Все недоразумения потихоньку, забываясь, сходили на нет. Но беспокойство Вики вызывало не только охлаждение в отношениях со Строгой – Вадим продолжал хранить молчание. Нетерпение сменилось внутри нее полной растерянностью. Еще немного и начнется депрессия, потом разочарование и разрыв. «А ты поверила обманчивым словам», – крутилась в голове незатейливая песенка. Сколько еще терпеть? Ждать? Надеяться? Девушке стоило немалых усилий сдерживать себя и улыбаться, как раньше.
Глава 86
Закончился ноябрь. Вся работа для московских партнеров сделана, вся информация выслана, тридцать раз проверилась многочисленными отделами, и, наконец, принята, как основа для дальнейшего сотрудничества. Получив подтверждение, что все готово, Ворон вызвал к себе Колесникову:
– Посчитай мне проценты для Москвы.
– Какие проценты?
– Я потратил кучу денег на эти проекты. Деньги тоже денег стоят.
– Но мы же сами строим их на кредиты. Я проценты заложила в расходы.
– Ну и что?
– Я не понимаю.
– Ладно. Иди.
Удивленная, Вика удалилась. Чего он злится? Спокойно нельзя объяснить, что хочет? Или сам еще толком не знает?
Пожав плечами, девушка выкинула возникшие вопросы из головы.
Через несколько дней он вызвал ее снова и встретил, хмуро глянув из под широких бровей.
– Ты принесла мне расчет процентов?
– Нет.
– Почему?
– Вы мне не говорили, что их нужно посчитать.
– Ты что, идиотка?
На ее лице застыла непроницаемая, упрямая маска. Что он себе опять позволяет? Тонкие ноздри возмущенно затрепетали. Почувствовав ее негодование, учредитель разозлился еще больше.
– Хватит здесь униженных и оскорбленных из себя корчить! Садись и считай!
«Вот скотина!» Вика, все же, постаралась взять себя в руки: