– Ну и столпотворение сегодня! – весело произнесла Оля, ловко перепрыгнув через лужу.
– Да, уж!
– Я тут заходила к ним – понаблюдала.
– Зачем?
– Вадим меня срочно вызвал, выдал заключение о новых планировках. Внес кучу замечаний. Просто сногсшибательно! Я только под Мухина эти вечные кухни закончила переделывать! Теперь этот! Представляешь? Велел все оставить, как было! Любители пошалить!
Архитектор издала нервный смешок.
– А я думала, что Вадим Сергеевич решил совещание с агентствами провести.
– Нет. Это Мухин проводил. Ворон забился в угол и молчал, будто ни причем. Прикинулся пиджачком.
– Ирина говорила, что хозяин сам хочет пообщаться.
– Видимо, решил сделать по умному – предоставил шанс Михаилу Федотовичу.
– Учит?
– Думаю, да. Когда дебаты с очередным агентством закончились – я присутствовала при этом, – ваш директор спросил у Вадима – мол, ну как, что скажешь, попросил оценку своего поведения на переговорах. Мне иногда кажется, что Михаил Федотович ведет себя, как школьник перед учителем – в глаза прям заглядывает, ловит каждое слово Ворона.
– Не у тебя одной такое впечатление.
– Странно! Ведь Мухин намного старше, опытнее.
– Ты думаешь, от этого что-то зависит? Сколько раз убеждалась, что возраст и опыт играет роль не значительную – больше характер, настойчивость, уверенность что-ли…
– Профессионалы построили «Титаник», а любитель – ковчег?
Шутка архитектора настолько пришлась Вике по душе, что та покатилась со смеху.
– Здорово! Надо запомнить! Человек, что постарше, как правило, циклится на чем-нибудь одном. Бегает, как заводная игрушка по кругу. Что-то новое попробовать боится. Хотя, к Мухину это в полной мере отнести сложно – этот еще чему-то учится. А другие сами ничего не знают, да еще учить начинают – с высоты своего возраста и сомнительного опыта. Так делай, так не делай, туда ходи, туда не ходи. Пытаются навязать свои стереотипы – словно чулок на голову тебе одевают. Страшилки сочиняют. Сами из родного двора выйти боятся и другим не дают. Как – будто проблемы не для того, чтобы их решать, а чтобы дома прятаться.
– Согласна.
– Думаешь, а с чего ты мне это говоришь? Чего ты сам-то знаешь? Что видел? Научился бумажку справа налево за всю жизнь перекладывать. И жизнь такая у всех серая, скучная – бытовуха, телек, работа.
– Поэтому чужая жизнь – намного интереснее.
– Правильно, когда своей нет! Себя развлечь чем еще? Меня за все время только одна почтенного возраста пара и воодушевила.
– Чем?
– Они прожили всю жизнь в России, жили как все, детей вырастили, а, выйдя на пенсию, бросили все и переехали жить в Италию. Сказали, что всю жизнь мечтали, но раньше ведь нельзя было. Знаешь, неплохо там устроились – живут счастливо. Язык выучили. Жена, я знаю, преподает русский.
– Ты хочешь переехать?
– Да, нет. Просто сам факт – люди не побоялись что-то изменить, оторвать зад от дивана. Что-то сделать. Попробовали жить так, как хочется. Поверили в себя. Причем, на старости лет. Мне кажется, что человек с головой и самоуважением всегда и везде устроится. Да что говорить! У меня у самой родители такими были, пока не развелись – как в футляре двадцать лет жили. А потом разом проснулись. Оказывается, за порогом жизнь все это время на месте не стояла. Я когда в девятнадцать лет маму спросила, как правильно себя вести в той или иной ситуации с мужчиной, та лишь руками развела. Шишки одни и те же собирали.
– Кончай, философ. Пришли!
Девушки, смеясь, прошествовали в конец зала. Пробежав глазами по тарелкам, пожирая разнообразную еду, еще не исчезнувшую в чужих желудках, Вика почувствовала легкое урчание в животе. Повара и официанты, разгоряченные, как и плиты и сковородки, их окружавшие и готовые воспламениться, мельтешили вдоль прилавков с выставленными кушаньями. Наполнив подносы, девушки дружно шлепнулись за понравившийся столик и замолчали, утоляя разыгравшийся не на шутку аппетит.
Вернувшись в офис, Вика с Олей встретили в коридоре улыбающуюся Ирину, возбужденно поглядывающую на них. Из кухни доносились чьи-то громкие вопли. На их лицах застыло изумление.
– Что случилось? Мы что-то пропустили?
– Да, вон Вадим Сергеевич разрезвился. Поставил Мухину пластиковый стаканчик с водой на голову, пока тот задумался и сбил бутылкой. Тому все за шиворот полилось. Михаил Федотович вскочил, давай за ним бегать. Ворон от него. Сейчас на пластиковых бутылках дерутся!
– А ты тут скрываешься?
– Ага! Вдруг по мне в пылу пройдутся! Как дети малые, ей Богу!
Мимо них в туалет пронесся счастливый Мухин.