В данном случае упоминание Германии, а также, ниже, Фландрии, связано с событиями Тридцатилетней войны (1618–1648), расколовшей почти все государства Европы на два враждующих лагеря: габсбургский блок (испанские и австрийские Габсбурги, католические князья Германии, поддержанные папством и Польшей) и антигабсбургская коалиция (протестантские князья Германии, Дания, Швеция, Франция, поддержанные Англией и Россией). Франция вступила в борьбу на последнем этапе войны (1635–1648) и вела военные действия на территории
Германии. В этот же период и позднее Франция вела войну на территории Испании (см. примеч. к С. 294). Так как Тридцатилетняя война окончилась Вестфальским миром 1648 г., то участие в ней Луи де Ла Мотта в 1658 г., а именно таково время действия романа, является анахронизмом.
(обратно)5
…страсти часто одерживали верх над разумом… — Оценка характера Ла Мотта, заданного в рамках антиномии «разум и чувство», «рассудок и страсть», дается здесь с просветительских позиций: бесконтрольное следование душевному влечению осуждается. Однако уже само сочувственное изображение смешенного характера было отступлением от практики дидактической литературы той поры (ср. высказывание Клары Рив об опасности изображения характеров, подобных Тому Джонсу, герою одноименного романа Г. Филдинга, так как «величайшая и наиважнейшая обязанность романиста указывать на различие между добродетелью и пороком и изображать одну вознагражденной, а другого наказанным» (Progress of Romance. L., 1785, p. 111).
(обратно)6
C. 17. Питер. — Использование англезированного варианта имени персонажа наряду с некоторыми другими особенностями текста, о чем см. ниже, говорит о равнодушии Рэдклифф к исторической точности повествования.
(обратно)7
«Безжалостные порывы урагана»… — реминисценция из трагедии Шекспира «Король Лир» (акт III, сц. 4):
Бездомные, нагие горемыки, Где вы сейчас? Чем отразите вы Удары этой лютой непогоды В лохмотьях, с непокрытой головой И тощим брюхом? (Перев. Б. Пастернака) (обратно)8
С. 18. Ла Мотт не мог остаться безразличен к красоте и отчаянию девушки. — Согласно утверждению Э. Бёрка (см. примеч. к С. 27), «красота, которой сопутствует горе, — самая впечатляющая красота».
(обратно)9
С. 19 «Чистейшей синевы так смотрит небо// Сквозь облака» — цитата из пьесы шотландского поэта Джеймса Томсона (1700–1748) «Трагедия Софонисбы» (1730, акт II, сц. 1).
(обратно)10
С. 21…. придавала чертам девушки меланхолическую грацию… — «Меланхолия» в литературе сентиментализма и предромантизма тесно связана с понятием «возвышенного» (см. Предисловие, С. 9) и неизменно несет положительный оттенок: это сладостное, хотя и несколько болезненное чувство.
(обратно)11
…мгновенные наплывы радости. — Красота и величие природы всегда оказывают целительное действие на героев Рэдклифф. Пейзажные зарисовки, занимающие значительное место в ее романах, строятся в соответствии с требованиями «живописного» и «возвышенного»: в них преобладает субъективный момент, оттесняющий конкретные реалистические детали пейзажа. В свое время это подметил еще Вальтер Скотт: «Подобно тому как ее сюжеты обычно окутаны тайной, так и пейзажи ее обычно подернуты дымкой, смягчающей целое и придающей интерес и значимость отдельным частям, что позволяет автору достичь любого нужного ему эффекта и в то же время не передавать читателю никакого четкого и конкретного образа» (Lives of the Novelists. L., 1906, p. 320). В то же время известно, что писательница не только полагалась на фантазию, но и читала описания изображаемых ею местностей, в частности «Наблюдения, сделанные на Пиренеях» (1789) Рамона де Карбонньера, «Наблюдения и размышления во время путешествия по Франции, Италии и Германии» (1789) Эстер Пиоцци, «Новые наблюдения относительно Италии и ее обитателей» (1769) П. Р. Гросли и др. Значительное влияние на пейзажные описания Рэдклифф оказали итальянский художник Сальватор Роза (1615–1673) и француз Клод Лоррен (1600–1682), признанные мастера воспроизведения «возвышенного» в живописи. Эта связь была подмечена в свое время и критикой. Так, «Эдинбургское обозрение» отмечало: «Легкий туман, которым окружены ее башни и кручи, эта дымка в духе Клода Лоррена, которой окутаны все ее пейзажи, впечатляет более, чем самые дотошные описания какого-нибудь паркового ландшафта или памятника архитектуры».