Ослепленный сначала оригинальным романом пана Паляновского, а потом паникой и волнением, мозг наконец-то возобновил свою работу. Что-то здесь не сходилось.
Притворяться Басенькой было подозрительно легко. Если бы муж время от времени встречался со мной только на улице, в тряпках, которые он помнит и знает, и даже если бы он видел меня вблизи, ошибка была бы понятной. Я выглядела абсолютно как Басенька, каждый день, перед выходом из комнаты, я сравнивала лицо в зеркале с лицом на фотографии, точно придерживаясь указаний гримера. Но лицо же это не все, у человека есть разные индивидуальные черты...
Я удивилась, как он до сих пор не разоблачил обман, но в то же время возникло ощущение, что это вовсе не то, чему следует удивляться, и вообще, дело не в этом, а в чем-то другом. Есть здесь что-то такое, чего я не понимаю, и от этого, все кажется ненормальным...
Я мыла посуду на кухне, старательно пропуская приборы использованные мужем, когда он вдруг просунул голову в дверь.
- Где утюг? - безразлично спросил он.
Нож и вилка вылетели из рук. Опять началось!.. Я не имела никакого понятия, где может быть утюг, так же, как до сих пор не обнаружила швейные принадлежности. Я почувствовала, что меня снова охватывает паника. Я тут же прокляла Басеньку за идиотскую идею спрятать все от него и от меня.
- Там где и должен быть, - сказала я раздраженно. - А если нет, то в другом месте. У тебя есть глаза, можешь и сам поискать.
Муж уныло посмотрел на меня, заколебался, как будто хотел что-то сказать, но отказался. Он пожал плечами и убрал голову.
Я кончила мыть посуду и приступила к поискам утюга. Что, черт возьми, могла с ним сделать Басенька? Может выбросила в окно, как те тарелки, и теперь он лежит в саду и ржавеет?.. Что бы она с ним ни сделала, я должна знать, потому что Басенька - это я.
Муж отказался от глупых вопросов и тоже искал, пытаясь скрыть поиски от меня. Точно также я скрывала свои от него. Мы вдвоем посвятили себя одной цели, до тех пор пока утюг не заполнил собой весь мир.
Исследуя в двадцатый раз кухонные закутки, я услышала, как муж вышел в прихожую и начал рыться в шкафу под лестничной клеткой. Я решила подождать пока он закончит. Шум раздавался довольно долго, наконец он затих, я подождала еще немного, после чего, уверенная, что муж удалился, выглянула в холл.
Он стоял над пылесосом, тряпками и щетками, извлеченными из шкафа, как символ нужды и отчаяния, и чесал голову рукой сжимающей очки. При моем появлении он смешался, в глазах его мелькнула паника, он торопливо одел очки и начал запихивать все обратно в шкаф.
- Конечно! - сварливо произнес он. - Нет и этого... Ну... Вообще ничего нет!
Было понятно, что нет ни вообще ничего, а только утюга. Я стояла, как соляной столб, смертельно удивленная, поскольку мне пришло в голову, что он меня боится. Самым настоящим образом боится меня также панически, как и я его. Мы боимся друг друга, где в этом смысл, где логика? Я то понятно, но почему он?!..
Я попыталась над этим задуматься, но утюг помешал. Чтоб они треснули, и Басенька и пан Паляновский! Не в силах оторваться от проклятого предмета, я решила обнаружить его используя дедукцию, хоть и сомневалась, справится ли дедукция с этой идиоткой. Муж сбежал из холла. Я стояла и думала.
Утюг должен лежать там, где гладят, вместе с гладильной доской. Гладильной доски я тоже нигде не видела, а она побольше утюга и поместится не везде. Вообще-то в этом доме есть прислуга, она гладит, если не на кухне, то где? Не в подвале же, не в ванной! Где может гладить служанка?.. Конечно в своей комнате!
Я обрела способность двигаться. Гладильная доска стояла за шкафчиком в комнате прислуги, утюг находился рядом - на полочке. Я чуть было не помчалась поделиться радостным открытием с мужем, но к счастью меня остановила следующая трезвая мысль.
Утюг действительно был там, где должен, почему же он не мог его найти? Не знает, что в доме есть прислуга?... Допустим, что он никогда в жизни ничего не гладил, даже подштанников, допустим, о работе прислуги он не имеет понятия и вообще ею не интересуется, допустим, что утюг понадобился ему в первый раз... Порядок - возможно, он не знал, где он стоит. Искать он тоже имел право, но почему в таком страхе передо мной?!
Мысли смешались окончательно, понять этого не удавалось никак. Я подумала, может, он делает что-то нелегальное, мошенничает, жульничает, злоупотребляет, черт знает, что еще, и боится, что Басенька все узнает. Этот звонок от Викторчака, когда он не хотел разговаривать при мне... А может, он знает, что Басенька это не я, то есть я это вовсе не Басенька, он не боится настоящей Басеньку, но боится подставной, а свои мысли, по неизвестным побуждениям скрывает, притворяясь, что принимает меня за свою настоящую жену, и боится, чтобы я не поняла, что он притворяется...
Я почувствовала, что избытка страха и его причин, сама того и гляди свихнусь. Я запуталась в рассуждениях. Что-то во всем этом было очень странно...
Выходя на прогулку, у подножия лестницы я столкнулась с этим несчастным, испуганным и нервным придурком, мне стало его немного жалко.
- Конечно, утюга ты не нашел? - пренебрежительно спросила я. - Я же говорила, что он на месте. В комнате прислуги. Не знаю, где твои глаза и ум.
- Я не видел, - пробормотал придурок, хмуро посмотрел на меня и скрылся в кухне.
С прогулки я вернулась довольно поздно, ничего плохого не ожидала и полностью была занята единственной темой, а именно - размышлениями о жене блондина из автобуса. Я уже в третий раз встретила его в скверике, у меня создалось впечатление, что он шатается там по вечерам от того, что с ней поссорился. Другого повода для его прогулок я найти не могла.
Я открыла двери, вошла в прихожую и на пороге комнаты увидела мужа, угрюмого, надутого, глядящего на меня жутким взглядом. Он по-наполеоновски сложил руки и издавал какое-то странное булькающее бурчание. Я невольно остановилась, немного обеспокоившись и не зная, что это может значить. Муж внезапно сделал выпад ногой в прихожую.
- Негодяйка!!! - неожиданно громким басом зарычал он.
Я опешила. Я ожидала всякого, но не такого! Что на него нашло?! В полном ошеломлении я уставилась на него, не понимая причин такого странного поведения.