Но Невский прав — рано или поздно, но благородные люди Русского царства попытаются получить наномашины для себя и своих семей. И кто-то обязательно попробует сделать это в обход царского мнения.
Ведь не убудет с меня, если пропадет маленькая партия со склада? Или, например, я официально объявлю часть продукта браком, а сам продам его на сторону. Схем для подобных махинаций можно придумать штук десять всего за минуту, а уж прожженные политики, не менее опытные, чем тот же князь Демидов, обязательно найдут лазейку. И единственная проблема — это уговорить меня или моих людей.
За этими мыслями я и добрался до своей невесты, стоящей в окружении наших бывших одногруппников.
— Дмитрий Алексеевич, — первым поклонился мне Орлов, держащий за руку свою невесту, — с наступающим вас!
— Взаимно, Петр Васильевич, — ответил я, наклонив голову. — Господа, дамы, счастлив вас всех видеть на этом празднике жизни.
Виктория уже встала рядом со мной и взяла за локоть. Так что мы оказались вдвоем напротив почти полутора десятков людей. Морозова тепло улыбалась, я же вел неспешную беседу со студентами.
В ЦГУ вчера закончилась сессия, и все курсы были отпущены по домам на каникулы. Так что сегодня здесь хватало молодых людей и девушек, которые, наконец, вернулись в общество, и могут уже не переживать о завтрашних занятиях.
— Должна признаться, Дмитрий Алексеевич, — произнесла Салтыкова Светлана Николаевна с улыбкой, — после того, как вы с Викторией Львовной забрали документы из Университета, учиться стало немного скучновато.
— Да, — поддержала одногруппницу Екатерина Юрьевна Самойлова, — со дня вашего ухода и фееричной победы на выставке работ в стенах Университета не случилось ни одного поединка. А ведь и помимо вас были свои трения и внутренняя конкуренция за звание самого непобедимого бойца.
— Не слушайте их, Дмитрий Алексеевич, — встрял в разговор Никита Александрович Рогожин, после чего подмигнул мне. — Девушки просто не знают, что настоящий спорт не любит огласки. Кстати, об этом, если вы все еще желаете участвовать, у меня есть знакомый, который мог бы сделать ставку от вашего имени.
Я посмеялся в ответ, но отказываться пока что не стал. Кто знает, может быть, действительно пригодится?
— Пока что я не намерен включаться, Никита Александрович, — сказал я. — Боюсь, все мое внимание достается моему княжеству.
Девушки томно вздохнули, глядя на Морозову, а моя невеста с улыбкой ответила на их невысказанный вопрос.
— Увы, нам действительно даже на совместный ужин времени найти было сложно, — произнесла Виктория. — Только здесь и смогли впервые потанцевать со дня помолвки.
— А ведь это только начало, — с сочувствием вздохнула Елизавета Петровна Горская. — Как я вас, Виктория Львовна, понимаю. Быть невестой князя — тяжкий труд.
На общение с группой у нас ушло около четверти часа, после чего я увел свою невесту на новый танец.
— Я надеюсь, визит к государю прошел хорошо? — спросила Виктория, пока мы кружились по залу.
— Да, — легко кивнул я. — Ничего сложного и страшного не обсуждали, а по итогу, возможно, мы еще и заработаем с вами.
Морозова приподняла бровь, но от дальнейших вопросов воздержалась.
Музыка в очередной раз стихла, однако мы не спешили уходить, продолжая танцевать. Мне было приятно держать Викторию в своих руках, ей тоже нравилось проводить время так. И я даже подумал о том, чтобы устроить небольшой прием у нас.
— Передохнем, если не возражаешь? — негромко спросила моя невеста, когда очередная мелодия стала медленно затихать. — Мне хочется на свежий воздух.
— Разумеется, — ответил я.
Выбраться из зала на улицу было не сложно. Всего пара поворотов, и вот мы уже в крытой оранжерее, специально украшенной к празднику.
Здесь тоже хватало молодых парочек. И хотя пространство было организовано так, чтобы создавалась видимость уединения, однако все места были заняты.
Морозова едва сдерживалась от смеха, когда мы миновали увитую плющом беседку, в которой некий благородный молодой человек с трудом подбирал слова, чтобы переговорить со своей избранницей.
Наконец, последняя дверь, и мы оказались во внутреннем дворе Кремля. Отсюда открывался прекрасный вид на площадь. И хотя повсюду дежурили гвардейцы, все равно казалось, что кроме нас с Викторией рядом никого нет.
Моя невеста вложила свои пальцы в мою ладонь, и прижалась щекой к моему плечу.
— Как красиво, — вздохнула она, разглядывая светящееся от гирлянд и украшений праздничное дерево.