— Что ж, Нестор Петрович, распорядитесь пока что насчет главы коммунальщиков, а мы с Сергеем Олеговичем пока что поговорим наедине, — распорядился я, и градоначальник покинул кабинет.
Работа князя Красноярского продолжалась. Впереди еще был визит в управление коммунальной службы, а вечером — свидание с невестой. Не все же время посвящать исключительно труду, порой и отдохнуть нужно.
Мысль о будущем вечере в компании Морозовой заставила меня улыбнуться. Так что первое, что увидел Сергей Олегович Трофимов, входя в кабинет градоначальника, настроило боярина на благожелательный лад.
И впервые за долгое время общения с красноярским боярством у меня не было повода злиться. Так что вскоре я отпустил Трофимова заниматься своими делами, а сам в сопровождении Островерхова и бойцов рода Романовых отправился с визитами.
Глава 19
Коммунальная служба Красноярского княжества располагалась в отдельно стоящем здании неподалеку от администрации города, хотя когда-то и входила в единый комплекс. О былом единении напоминал не только единый архитектурный стиль оформления, но даже цвета, которыми выкрашены стены.
Наш путь лежал на второй этаж, где располагался кабинет главы службы. Со мной, помимо Островерхова, поднялись восемь человек охраны род Романовых. Еще столько же встали на первом этаже, перекрывая возможным нападающим доступ к моему бесценному телу.
Что интересно, нас никто не встречал, пока градоначальник не распахнул толстую дубовую дверь с позолоченной табличкой.
— Бондарь Богдан Харитонович, — указывая в сторону сидящего за столом дородного мужчины, обратился ко мне Островерхов. — Действующий глава коммунальной службы Красноярского княжества.
Хозяин кабинета сделал попытку подняться, чтобы поприветствовать меня, как положено. Но я его опередил — пройдя к столу, махнул рукой паре своих бойцов. Мои люди тут же вскинули винтовки, направляя стволы в сторону начальника службы.
— Этого человека под стражу. Глаз с него не спускать, пока не передадите в руки царской полиции, — распорядился я, не глядя на Бондаря. — Нестор Петрович, найдите мне толкового заместителя на освобожденную Богданом Харитоновичем должность.
Кажется, моему поступку не удивились только охранники. Во всяком случае Островерхов открыл и закрыл рот, быстро переводя взгляд с меня на Бондаря.
— Дмитрий Алексеевич! — подал голос глава коммунальной службы, и вот теперь я на него взглянул. — Я царский человек!..
— И нарушили закон Русского царства, решив нажиться на действующем князе Красноярска, наплевав на нормы и уложения, заверенные государем, — кивнув, произнес я размеренным спокойным голосом. — Вы выставили счет, который не имеет под собой законных оснований, Богдан Харитонович. Я не имею права вас судить лично, вы царский человек. Но я приложу все обстоятельства и доказательства по вашему делу, и обязательно поинтересуюсь результатами проверок, которые устроит вашей конторе царская канцелярия. В соответствии с указом государя Михаила I, ни один преступник не имеет права занимать руководящие должности в значимых для поселений инфраструктурах. Вы преступили закон — вы уволены. До свидания.
Градоначальник смотрел на меня с интересом.
Не удивлюсь, если он сам понятия не имел, какие действуют для Красноярского княжества тарифы. А ведь там целый ряд послаблений — включая как территориальные, свойственные только Красноярску, так и климатические, введенные для всей Сибири.
А с учетом того, что Романовы имеют особый статус в государстве, вместе с моим приходом на княжение, со мной пришли и особые условия рода. Мы не просто монополисты нефтяной отрасли, мы продаем ее Русскому царству по цене сильно ниже рыночной. И эта суммарная разница компенсируется в том числе стоимостью коммунальных работ — ее выплачивают и из царской, а не только нашей из казны.
— Дмитрий Алексеевич, так же нельзя! — возопил Бондарь, когда его поволокли прочь из кабинета. — Я буду жаловаться!..
— У вас есть такое право, — спокойно кивнул я, после чего обернулся к Островерхову. — Нестор Петрович, если вас не затруднит, вызовите сюда кого-нибудь из налоговиков. Сейчас мои люди закроют бухгалтерию предприятия, но мало ли кто захочет внести изменения или вовсе уничтожить отчетность. Не хочу, чтобы мои люди за царскую службу отдувались.
— Будет исполнено, Дмитрий Алексеевич, — поклонился боярин, прежде чем выйти из кабинета.
Заняв освобожденное Богданом Харитоновичем место, я откинулся на спинку стула и раскрыл лежащую на столе папку с документами. Ничего необычного — рядовой журнал маршрутов снегоуборочной техники. Служба Бондаря отвечала за все княжество разом, и работы хватало — и деньги поступали немалые.