— Ну, тогда мне придется ездить на автобусе, — заметила Рита, поправляя прическу. — Там ко мне будут прижиматься всякие менеджеры, будут подавать мне ручку.
Он недовольно покосился в её сторону и завел машину:
— Признавайся! Строила глазки начальству?
— Еще как! — лукаво ответила Рита. Успевая заметить сквозь вечернюю темноту, притаившийся в зарослях директорский джип. Фары вспыхнули, освещая комбинацию цифр. «555», — прочитала она. И обернулась, в попытке увидеть, был ли кто-нибудь за рулём.
Глава 10
— Разогреешь вчерашний плов, — сказала она в телефон.
Он её оборвал:
— Ма! Я уже не ребёнок!
«Самостоятельный, блин», — подумала Рита. Слишком рано она его социализировала.
— Ой, простите, Илья Сергеевич! — с придыханием выдала в трубку.
Сын хохотнул.
— Димон придет, ничего? — как бы, между прочим, поставил он в известность. И Рита нахмурилась.
В последний раз после визита Димона в их квартире появился кот. Рита долго пытались найти общий язык с животным. Он гадил, она убирала. Если ругала — царапал! Время шло, рыжий зверь привыкал к ней. А она привыкала к нему. И только все устаканилось, как случилось страшное. Он сбежал! И уже не вернулся. Рита ждала, и даже кошачий горшок полгода спустя все еще стоял на том же месте. А что, если в этот раз на пороге квартиры окажется пёс?
— Только в зал ни ногой! — попросила она.
Сзади к её спине прижалось горячее тело. Он убрал с шеи волосы, и поцеловал чувствительный изгиб. Рита закрыла глаза.
— Все, сынуль! Веди себя хорошо! — попрощалась она.
— Ага, — послышалось в трубке, — Макару привет!
Рита нажала «отбой».
— Я слышал, — прошептал ей в шею Макар.
Она уложила голову ему на плечо. Его рука обхватили тонкую талию. Он отобрал телефон:
— Давай поменяем твой гаджет?
«Хочешь сказать, что я не современная?», — подумала Рита.
— Я люблю его! — возразила она.
Он отложил телефон и обвил её второй рукой, прижимая к себе.
— Я ему даже завидую, — услышала Рита.
Она сделала движение бедрами. Распаляя скорее себя, чем его! Член Макара уже стоял колом в штанах. И ей не терпелось исполнить свое обещание.
— Значит, отца звали Сережа? — шепнул он ей на ухо. Чем нарушил волшебный момент!
— Моего отца, — поправила Рита.
— В смысле?
Она вздохнула. Радуясь, что он не видит её лица:
— Я назвала его в честь дедушки. А отчество папино.
Макар усмехнулся:
— А Илье говоришь, что его отец — капитан дальнего плавания?
«Не твоего ума дело», — подумала Рита. А вслух — промолчала.
Она избегала подобных тем. И потому, когда Илья спрашивал про отца, начинала многозначительно шмыгать носом. Помогало! Сын терпеть не мог «бабские сопли».
Однажды за ужином он спросил:
— Ты просто не знаешь, кто мой отец?
Рита прекратила жевать. Кусок застрял в горле.
— С чего ты взял? — удивилась она. До этого момента легенда о том, что «папа нас бросил» прокатывала.
Сынуля вздохнул. Отложил в сторону вилку. И глубокомысленно произнес:
— Ленка, из десятого класса беременна. И не признается от кого! А наш физрук сказал, что у баб это сплошь и рядом. И потому — безотцовщина…
Он осекся, увидев её лицо. Отвернувшись, Рита шмыгнула носом. Она прикусила губу, чтобы смех, душивший её, не прорвался наружу…
Макар обнимал, и эта близость вызывала желание поделиться.
— Говорю, что его отец умер, — грустно сказала она.
— А… на самом деле? — осторожно поинтересовался Макар.
Рита усмехнулась, глядя куда-то внутрь себя:
— На самом деле он жив. И, надеюсь, здоров.
Макар задумался. Он помолчал, и вдруг произнес:
— Наверно, он сильно тебя обидел?
Рита прикрыла глаза, загоняя обратно тоску, которую пробуждали его слова. Как можно строить отношения с кем-то, когда ты не можешь простить? Но за что? Она ведь сама виновата! Теперь возвращаться назад было слишком поздно. Илья вырос. Возможно, когда-нибудь она попробует ему рассказать.
— Ясно, — Макар обнял её крепче, понимая, что сегодня откровений уже не случится, — Ну и чёрт с ним! Он дурак, раз тебя потерял.
По коже от линии роста волос до ключицы, прошлись его губы. Одновременно горячие и нежные. Ладони ощупали бедра.
— Ты мне кое-что обещала, — напомнил Макар.
В своем собственном доме он смотрелся вполне гармонично. Это был двухэтажный «пентхауз» с голыми стенами. Больше похожий на съемочный павильон! Из мебели — только матрас. Кронштейн на колесиках выполнял функцию шкафа.