— Мой отец, англичанин, придворный при Карле Втором, умер за шесть месяцев до помолвки Генриетты, сестры Чарльза, с братом короля Филиппом, герцогом Орлеанским. В окружении Генриетты было мало опытных женщин, поэтому к ней попала моя мать, к тому времени ставшая вдовой. Я был единственным сыном, и она взяла меня с собой.
— Ко двору Луи Четырнадцатого? — Мое сердце бешено стучало. Обалдеть! Мне всегда нравилось находить достойные первоисточники, и вот теперь один из них стоял прямо передо мной! — Значит, ты оказался в Париже?
Он отстранился и взъерошил волосы на затылке:
— Мама погрязла в интригах и любовных связях, совсем забыв, что привезла меня с собой, по крайней мере, создавалось такое впечатление. Она подыскала мне должность ливрейного лакея в свите Филиппа. Вскоре я сделался любимой игрушкой принца.
— Ох, Люк! — Как я ему сострадала! Маленький мальчик, брошенный в лапы искушенных придворных!
— Сперва ко мне был добр фаворит Филиппа, шевалье де Лоррен. Он усиленно потчевал меня вином, нашептывал, что больно не будет, зато я стану сильнее. А стать сильнее мне очень хотелось: чтобы отбиваться от нахальных приближенных Филиппа. В конце концов Филипп присоединился к нам, но он, возможно, даже не знал.
— Что шевалье был…
— Да, вампиром. Или что именно он меня обратил. Филипп сильно пил. Лоррен убедил герцога, что я мертв и что принц сам случайно меня убил, и уговорил отпустить его с останками, пока не разразился скандал.
— Но ведь тогда ты был мальчиком, — сказала я.
Теперь передо мной был мужчина. Я была в замешательстве. Как ему удалось повзрослеть?
— Именно так. Они объявили, что я упал с лестницы, и сказали моей матери, что я мертв. Мне шевалье де Лоррен тоже сказал, что я мертв и являюсь всего-навсего призраком. Поэтому теперь мне придется самому искать себе место под солнцем.
— Он выставил тебя за дверь ни с чем?
— С несколькими безделушками. Я мог их продать на улице, что и сделал. Я выручил достаточно денег, чтобы заплатить за проезд обратно в Англию, и вернулся в отцовское поместье. Слуги, до которых дошла весть о моей кончине, были уверены, что я — призрак. До сих пор ходят слухи, что я являюсь в тех местах. — Люк рассмеялся, и его настроение улучшилось. — Я взял из дома кое-что, чтобы выжить, и исчез. Что делать, я не знал. Затем попал на торговое судно, которое отправлялось в Берберию, и вскоре оказался в руках работорговцев.
— Работорговцев?! — ахнула я.
— Белокурые волосы и светлая кожа делали меня завидной добычей для частной коллекции любого шейха. К счастью, меня спас персидский доктор и взял жить в свою семью.
— Удивительно!
— К счастью. Кое-что относительно моего состояния ему было известно. — Люк замолчал, глядя в окно на темнеющее небо над бегущими волнами.
Он стоял ко мне спиной, и я рискнула вновь к нему приблизиться. На сей раз не для того, чтобы соблазнить, а чтобы утешить. Я прижалась к его спине, легонько обняв за плечи.
Он развернулся и встал ко мне лицом:
— Он лечил меня. Тот перс. Делал микстуры и давал мне выпить. Я все еще не знаю составов всех снадобий, но кое-какие попытался сделать сам. — Пальцы Люка переплелись с моими. — Я рос. Взрослел. Лечился. А потом…
— Потом?
— Перс умер и унес с собой свои тайны. Я понимал, что без его лекарств симптомы возвратятся, и решил уйти из его семьи.
— Куда? Обратно в Англию?
— Я стал пиратом и много лет бороздил воды у побережья Берберии.
— Пиратом? Из числа тех, что носят на глазу черную повязку, ходят на деревянной ноге и от одного вида которых дрожь по телу? — Я скрестила на груди руки и представила Люка, одетого в рыжевато-коричневые кожаные бриджи и пышную рубашку, расстегнутую до пупа. Ну, может, не так сильно.
— Да, пиратом, жаждущим крови и сокровищ. — Он кивнул, подтверждая свои слова. — Отменным пиратом, смею заверить. Меня прозвали Золотая Борода. Я нагнал страху на весь мир. Ну ладно, по крайней мере на то побережье. Я нападал на все французские суда, которые попадались мне на пути. За мою голову была назначена большая награда. В конце концов мне наскучил пиратский образ жизни, и я решил испробовать свои силы в роли первооткрывателя.
— Само собой. И что же ты исследовал? Руины цивилизации майя? Или обнаружил источник молодости?
Он пожал плечами:
— Кому он нужен? Я исследовал колонии, Америку. Вместе с гугенотами я поселился на побережье штата Мэн.
Я подняла бровь: