Ишу очень не хотелось думать о том, что случилось. Как только у него встала перед глазами эта картина, ему становилось плохо, физически плохо.
И он никогда не привыкнет к этому, в этом Иш был уверен. Это был конец, но это было и начало. Это был конец идиллической жизни в течение двадцати с лишним лет, это был конец жизни в райских кущах. И теперь они познали тревоги, познали смерть. Это был конец, да, но это было и начало: перед ними расстилалась длинная дорога. В прошлом оставалась только маленькая группа людей, большая семья. А впереди их ждало Государство.
Но в этом была своя ирония. Государство — оно, как ласковая мать, заботится и защищает своих детей, обеспечивает им беззаботную жизнь. А первым актом их государства стала смерть. Ну и что? Весьма вероятно, что в далекие смутные времена государство и законность прокладывали себе путь через первобытную анархию с помощью смертей.
— Это было необходимо… это было необходимо, — повторял Иш про себя. Да, этой смертью были добыты счастье и безопасность Племени. Каким бы жестоким ни был этот акт, он предотвратил, во всяком случае Иш на это надеялся, вырождение Племени, появление на свет уродливых детей…
Войдя в свой дом, Иш поставил молоток на полку. Да, это был старый друг, с которым он прожил двадцать два года, и эти годы они действительно жили, как в райских кущах. Но все эти годы у них не было силы, которая смогла бы защитить личность от какой-либо опасности. Иш вспомнил тот первый день, когда он въехал на улицы маленького городка Хатсонвиля, вышел из машины и долго стоял, не решаясь совершить акт незаконный, ужасный. Но затем он все же взял молоток и одним ударом сокрушил дверь почты, чтобы взять последние газеты и прочесть их…
Вошла Эм. Она не была у дуба, это была не женская работа. Но она тоже голосовала и высказалась за смерть, не очень переживая из-за этого. Она была неотделима от природы.
— Не думай об этом. — сказала Эм.
Он взял ее руку, прижал к щеке. Сначала она была холодной, но затем согрелась от его лица. Много лет прошло с тех пор, как он впервые увидел ее в светлом проеме двери и услышал ее голос. Много лет прошло, и он теперь знал, что, что бы не произошло в мире, их отношения не изменятся. У них уже не могло быть детей, но их отношения были теплыми. Она была на десять лет старше его, и можно было бы сказать, что она ему скорее мать, чем жена. Пусть!
— Я не могу избавиться от этого, — сказал он наконец. — Я имею в виду, от мыслей. Я все время пытаюсь взглянуть вперед, что-либо разглядеть в тумане. Мне кажется, что я зря остался жить после катастрофы. Вполне достаточно было таких, как Эзра и Джордж. Они дрейфуют по жизни без мыслей. Новые времена требуют людей, которые могут действовать не слишком размышляя. Может, Чарли был именно таким человеком. Я же только пытаюсь. Но я знаю, что я не Солон и не Ликург. Они создали законы и государства. Если бы я был другим, то, что произошло у нас, было бы совсем по-другому.
Она на мгновение прижалась своей щекой к его щеке.
— Но я не хочу, чтобы ты был другим.
Именно это и должна была сказать жена. Это была лесть, но приятная.
Джордж и Маурина делали отметки дней и месяцев. Но Иш не очень доверял аккуратности Джо, поэтому он сам определил месяц и, сравнив с отметками Джорджа, обнаружил, что они не совпадают с его расчетами на неделю.
Во всяком случае сажать кукурузу уже было поздно. Холода придут раньше, чем созреет кукуруза. Нужно будет отложить эксперимент до будущего года.
Однако в следующие дни Иш стал осматривать окрестности, подыскивая место для будущего посева. Он захватил с собой Джо, и они обсуждали почву, влажность, возможности сохранить посевы от скота. Вскоре Иш понял, что здесь плохие места для выращивания кукурузы. Скорее всего она здесь не приживется. А кроме того, сам он никогда не занимался земледелием и знания у него были только теоретические, которые он почерпнул, занимаясь географией. Хотя он мог отличить подзол от чернозема, если бы увидел их, но это не делало его фермером.
Однажды — прошла уже неделя со времени похорон Чарли — Джо и Иш вернулись домой, найдя подходящее место для посева. Эм вышла на крыльцо встретить их. Иш сразу понял, что случилось что-то.
— В чем дело? — быстро спросил он.
— О, ничего страшного, — ответила она. — Во всяком случае я надеюсь. Кажется, Боб немного заболел.
Иш замер на месте и посмотрел ей в лицо.
— Нет, я думаю не то, — сказала она. — Я не доктор, но я думаю, это не то. Зайди, посмотри на него. Он сказал, что плохо чувствует себя уже несколько дней.
За эти годы Ишу приходилось заниматься лечением. Он приобрел опыт в лечении порезов, вывихов, а однажды даже имел дело со сломанной рукой. Но с остальными болезнями ему сталкиваться не приходилось.
— Может у него просто ангина? — спросил Иш. — Я это могу быстро вылечить.
— Нет, — ответила она. Хотя ему было и так понятно, что она не стала бы так волноваться из-за ангины. Он просто лежит в постели.
— Может сульфадимезин поможет, — сказал Иш. — Пока у нас есть запасы лекарств в аптеках, нам бояться нечего. Если не поможет сульфапрепарат, попробуем пенициллин.
Он быстро прошел в дом. Боб лежал в постели, отвернув лицо от света.
— О, со мной все в порядке, — раздраженно сказал он. — Мать зря волнуется.
Иш оглянулся и увидел Джо, с любопытством заглядывающего в комнату.
— Джо, пошел вон отсюда, — рявкнул он.
— Я хочу посмотреть. Я хочу все знать о болезнях.
— Не суй свой нос сюда. Когда ты будешь старше и сильнее, я покажу тебе все. Но я не хочу, чтобы и ты заболел. Первое, что ты должен усвоить — это то, что болезни могут передаваться от одного человека к другому.
Джо неохотно ушел. Его любопытство было сильнее, чем страх перед болезнью. В Племени болело мало людей, и поэтому дети относились к болезням непочтительно.
Боб жаловался на головную боль, на большую слабость. Он лежал в постели почти не двигаясь, как бы в прострации. Иш измерил температуру. Сто один градус. Температура не нормальная, но и не высокая. Затем он дал Бобу две таблетки и стакан воды. Боб с трудом проглотил их: он не привык к таблеткам.
Посоветовав Бобу поспать, Иш вышел и закрыл за собой дверь.
— Ну что? — спросила Эм.
Он пожал плечами. — Думаю, что сульфапрепарат поможет.
— Но мне очень это не нравится. Так скоро…
— Да. Но может это просто совпадение.
— Я знаю. Но ведь ты будешь переживать больше всех.
— Я буду давать ему таблетки каждые четыре часа и даже ночью.
— Дай бог, чтобы это помогло — сказала она и ушла.
И Иш понимал, что ее сомнения имеют под собой почву. Конечно, он будет переживать. Даже в старые времена, когда люди жили под защитой докторов, болезни причиняли людям много зла. А теперь!
Через неделю эпидемия разразилась. Дик, товарищ Боба по путешествию, оказался следующим. А теперь уже Эзра и пятеро детей лежали больными. Удар по Племени был сокрушительным. Иш был уверен, что это тиф.
Некоторое из взрослых получили прививку в Старые Времена, но их иммунитет уже давно кончился. А дети прививок не получали. С тифом даже в Старые времена боролись лишь профилактикой, но если болезнь появилась, то не оставалось ничего, как довериться силам организма.
Во всяком случае, теперь они стали заботиться о санитарии. Кипятили питьевую воду, засыпали ДДТ и хлоркой все свалки и отхожие места, чтобы не летали мухи. Но все было поздно. Вероятно, уже каждый из них получил возможность заразиться.
Дни шли за днями, и люди заболевали один за другим. Боб, болеющий вторую неделю, метался в горячке. Все могли видеть, какова болезнь, которая рано или поздно ждет каждого из них. Те, что еще оставались на ногах, падали от усталости, ухаживая за больными.