- Ты мне нравишься все больше и больше.
Отвернувшись в сторону, бурчу под нос:
- А ты мне, все меньше и меньше.
Кирилл наклоняется, не расслышав:
- Что?
Не могу я больше: в башке один Серебров! Вместо того чтобы мосты с упырем наводить, только и делаю, что сравниваю его с Романом.
- Э-э-э… Я говорю, мне надо на минуточку отскочить, не скучай.
- М-м-м.
Оставляю его в одиночестве и спешу в дамскую комнату.
***
Подхожу к раковине и поворачиваю кран. Сейчас бы сунуть под него голову, охолониться… Намочив руки, прикрываю воду и, наклонясь к зеркалу, вглядываюсь в его поверхность:
- Рома, Рома… ну, где же ты?
Шлепаю мокрыми холодными ладонями себя по разгоряченным щекам… Все активней и активней. Услышав сзади скрип двери, замолкаю. Неожиданно чувствую толчок под руку, поворачиваюсь и удивленно смотрю на возникшую здесь Ксению. Та, с самоуверенным видом наезжает:
- Ну что как дела?
Удивленно поднимаю вверх брови:
- Что это было?
- Ты у меня спрашиваешь?
Снова смотрюсь в зеркало, невозмутимо поправляя прическу.... Вот гусеница драная… туда же, толкаться. Пиявка! Во мне растет злость, и я продолжаю судорожно приглаживать волосы, то с одной стороны, то с другой. Ксения не глядя в мою сторону, по-прежнему источает яд:
- Так, послушай Филатова, ты наверно думаешь, что ты одна умная такая? А все вокруг дуры?
Не упускаю возможности съязвить:
- Ну, почему все.
Я бы сказала их у нас наперечет, и я знаю всех пофамильно.
- Ты меня еще в гневе не видела! Фирма, в которой ты работаешь, принадлежит моим родителям, а они меня - ой, как любят.
Налюбовавшись на себя в зеркале, разворачиваюсь к этой убогой:
- И что из этого?
- А то, что ты не заметишь, как останешься и без Сергея, и без работы.
Она ехидно качает головой, глядя на меня:
- Я посмотрю, кто тебя потом подберет.
Маленькая злобная дрянь… «Останешься без Сергея и работы»… Еще бы понять, кого она имела в виду. Пригожина? То есть, она втрескалась в него и теперь ревнует? Иду мимо нее, на выход:
- Дай пройти!
Возвращаюсь сразу к столу - дожидаться на танцполе мой кавалер меня не стал и теперь сидит, пьет кофе. Кирилл смотрит выжидающе:
- Ну…, может, закажем что-нибудь еще?
Но я отрицательно качаю головой. Все! С меня хватит!
- Знаешь, если честно, мне уже здесь надоело.
- М-м-м… А поехали!
Да, пора домой. Соглашаюсь:
- Поехали.
- К тебе или ко мне?
Сразу вспоминаю его «я думал, ты продержишься неделю». Наглости товарищу не занимать. Смотрю ему в глаза и твердо чеканю:
- Каждый к себе!
Побужецкий легко соглашается, оставляя последнее слово за собой:
- А вот это правильно, не надо форсировать первый вечер….
Он крутит головой, что–то высматривая в зале:
- Ну, ладно, где официант?
Вынуждена его разочаровать. Не будем следовать известной мужской традиции, кто девушку кормит, тот ее и танцует.
- Официант не нужен, он все уже давно сделал.
- Не понял?
- Ну, что не понял? Все давно оплачено.
Еще при заказе столика. Естественно, кормить за свои я не подвязывалась – просто Мухин, еще днем, отвез сюда гарантийное письмо за подписью Петровича - кто ж заранее знает, сколько сожрет, и выпьет звезда бизнеса. Мы так и стоим друг возле друга, опершись руками на спинки опустевших кресел. Побужецкий, глядя на меня, недовольно гундосит:
- Я привык, что в ресторане платит мужчина.
- А мужчина и расплатился.
- Какой?
- Кир, не заморачивайся, а? Поехали.
Прекращаю диспут и иду через зал к выходу. Но недалеко – приходится возвращаться за оставленной на диване сумочкой.
***
Долго едем на машине Побужецкого. Наконец, преодолев все пробки, подкатываем к обочине возле моего дома. С облегчением вздыхаю:
- Ну, вот мы и приехали.
Сейчас поднимусь, переоденусь, а потом покалякую со Светкой про нашу бабскую жизнь. Кирилл, чуть нагнувшись вперед, смотрит через лобовое стекло на верхние этажи:
- О-о-о…Хэ… Значит, ты здесь живешь да?
- Да… Ну, спасибо за все и до завтра.
Пытаюсь открыть дверь, и не получается. Видно, блокировка дверей еще не отключилась.
Оглядываюсь на кавалера.
- Кирилл, тут закрыто.
- Да, ну?
Или это его выкрутасы?
- Открой, пожалуйста.
Он тянется к ручке двери с моей стороны, нажимает, дергает и все безрезультатно.
- Мария, а может, все-таки ко мне? Раз к себе не хочешь.
Внутренне напрягаюсь. Так… понятно. Вовсе это не сбой блокировки. Не глядя в сторону Побужецкого, резко его обрываю:
- По моему, мы уже обсудили этот вопрос … Открой дверь!
Начинаются пустые уговоры:
- Ну, хорошо... Хотя бы пять минут, давай посидим в машине?
Мужик, ты не по адресу. Я тебе не телка, которая ломается и набивает себе цену. Повышаю голос:
- Открой дверь, я сказала.
Кирилл нагло усмехается:
- Слушай, новая машина, я не разобрался, какую кнопку нажимать, а?
Приходится действовать самой. Общий блокиратор наверняка есть со стороны шофера. Тянусь к панели, чтобы нажать на нужную кнопку и тут же чувствую захват на своей шее. Мое ухо оказывается совсем близко от его мерзких губ, и я, еле сдерживаясь, цежу сквозь зубы:
- Убери руку.
Он конечно сильнее меня, но я почему-то совершенно уверена, что вся его наглость не стоит и выеденного яйца. Резко дергаю головой, выбираясь из захвата:
- Я что не по-русски сказала?
Открываю дверь со своей стороны и оглядываюсь:
- Заруби себе на носу. Никогда так больше не делай!
Начинаю вылезать из машины и слышу в спину:
- А то что?
Оборачиваюсь, ставя точку:
- А то останешься без руки!
Выбравшись наружу и, размахивая сумочкой, быстрым шагом иду к подъезду.
***
Зайдя в квартиру и захлопнув за собой дверь, включаю свет в прихожей, потом бросаю ключи на полку. Из гостиной слышится Светкино ворчанье:
- Маш, погаси свет, ночь же!
Иду туда к ней, останавливаясь в ногах, возле дивана:
- Я знаю, что ночь, а ты чего это не в своей комнате?
Заспанная Дорохина сначала садится, а потом и встает:
- Да я чего-то прилегла, прикорнула и отрубилась.
- Понятно…
Светка резво берет какую-то тарелку со стола и тащится с ней на кухню. Проходя мимо, бормочет:
- Ты что, из ресторана?
Откуда же еще… Кидаю сумочку в угол дивана:
- Да, из ресторана.
А потом иду следом за подругой. Та зажигает на кухне свет и, обойдя вокруг кухонной стойки, присаживается на табуретку:
- Ну… Ну, как там?
Я же марширую к столешнице, где стоит чайник:
- Плохо… Кофе будешь?
- Какой кофе… Ночь!
Включив чайник, развернувшись спиной к кухонной тумбе, приваливаюсь к ней, складывая руки на груди. Светка щурится под светом лампы:
- Ну, а чего плохо-то там?
-Да-а-а… Я не знаю, по каким Европам возили этого клоуна Побужецкого, но как человек он - полное дерьмо!
Начинаю расхаживать по кухне, выплескивая накопившийся негатив:
- А как мужик вообще – кусок стекловаты.
С Ромкой уж точно не сравнить. Замираю, глядя бездумным взглядом в пространство. В человеке должен быть хоть какой-то стержень, особенно в мужчине. И в Стужеве он есть, хоть и отрицательный… Но за свое прет, как танк, не остановишь…. И в Сереге есть… И в Ромке - решил из фирмы исчезнуть - исчез, решил на меня забить – забил… А в Кирилле нет, ну, абсолютно. Новый Светкин вопрос возвращает меня на землю:
- А чего тогда ты там так долго торчала то?
- А ты знаешь, кого мы там встретили?
Дорохина лишь пожимает плечами и с любопытством хлопает глазами: