Прежде, чем уйти в работу с головой, я отмел то, во что можно было не лезть вообще. То есть, отложил в отдельную папку договор о лечении раненых, заключенный с госпиталем, и все, что хоть как-то связано с пребыванием «Конкистадоров» в этом заведении. Отправил туда же договор о проживании моих парней на пригородной базе СОК вместе с отчетом о средствах, перечисленных тем, кого Олли отправила в увольнение. Потом вывесил перед собой список лиц, которых, по мнению Душеньки, надо было наградить, и принялся изучать нарезки с действиями каждой отдельной личности.
Первое время просматривал эти записи с начала и до конца, но когда понял, что моя супруга выделила только те действия, которые действительно заслуживают поощрения, перестал дублировать уже сделанную работу. В таком режиме материалы изучались быстрее, и рядом с именами начали появляться мои пометки с указанием той награды, которую заслужила каждая конкретная личность.
К тому времени, когда я добрался до середины списка, рядом незаметно нарисовалась Ари, разобралась с тем, чем я занимаюсь, попросила уже обработанную часть, определилась, какой «Конкистадоровской» награде соответствует какая тэххерская, и «автоматом» развешала их по всему файлу.
К концу списка, который мы «добивали» вместе, в ванную приплелась сонная Олли. Попробовала воду ногой, недовольно поморщилась и ушла в душевую кабинку. Судя по громкости раздавшегося вопля, просыпалась она в ледяной воде, зато вернулась к нам бодрой, свежей и деловой.
С обработкой результатов рейда закончили в четверть двенадцатого, позволили себе понежиться в теплой воде еще десять минут, а потом мы с Ари оделись, привели себя в порядок и отправились во дворец. На «Шэдди». Правда, перед вылетом королеву пришлось успокаивать: увидев в окно рейдер, висящий рядом с домом без маскировочного поля, она посмотрела на небо, закрытое огромнейшим облаком из гражданских флаеров, и истерически расхохоталась.
Ну да, получилось как-то не очень — в ее королевстве парковка боевой техники у жилых домов как-то не приветствовалась. А значит, картинка «Дикарь, его домик и личный флаер» вышла в топ всех новостных лент еще вчера вечером!
Во время короткого перелета венценосная подруга пыталась убедить меня в необходимости строительства рядом с особняком «небольшого космодромчика бортов, эдак, на восемь-десять». И даже обещала подарить нужное количество линкоров и тяжелых транспортников. Веселиться закончила только тогда, когда бот повис перед тем самым подоконником, на который совсем недавно высаживались мы с Тайрешей — подхватила с соседнего сидения корону, цепь и жезл, прошла к аппарели, оперлась на мою руку и перепрыгнула сначала на подоконник, а затем и на полированный каменный пол.
Во время незаметного перемещения кабинки в бункер Ари помрачнела — дождалась, пока откроются двери, быстрым шагом дошла до оперативного зала, обняла донельзя замотанную Аннеке, ласково потрепала по волосам мрачную, как грозовая туча, Тайрешу, и задала один-единственный вопрос:
— Ну что?
— Все готово, мам! — угрюмо ответила принцесса, а глава СОК ограничилась утвердительным кивком.
— Дэн, мне нужно пять минут! — дотронувшись до моего предплечья, сказала Ари и, не дожидаясь ответа, куда-то унеслась.
Я обошел стол, за которым работали обе тэххерки, положил руки на плечи Ти’Ноор и начал разминать забитые трапеции. А когда женщина подалась назад, чтобы опереться на спинку кресла, и расслабилась, негромко, но жестко заявил:
— Ани, у тебя есть полчаса, чтобы передать самые «горячие» дела подчиненным. Потом мы полетим ко мне домой, и ты минимум на два дня забудешь обо всем, кроме отдыха. Поняла?
Она немного поколебалась, но все-таки сдалась и обреченно кивнула:
— Хорошо.
Я повернулся к наследнице престола, ошарашенной покладистостью «грозной главы СОК», и уставился ей в глаза:
— Тебя это тоже касается. Но за эти тридцать минут ты должна выполнить еще одно задание — связаться со своей тетей и младшей сестрой, и сообщить, что в течение часа-полутора мы их подберем…
…Моя венценосная подруга вернулась к нам точно через пять минут. В легкомысленном белом платьице с глубоким вырезом и подолом до середины бедра, в открытых туфельках на небольшой платформе, без обязательной квалификационной полоски на груди и с цепочкой, на которой болталась семиконечная серебряная звезда, в левой руке. У меня сразу же испортилось настроение — эту звезду я уже видел. В одной из тех записей, которые мне показывала Ари во время своей исповеди.