Деревня Журавлевка.
— Мне надо дом твой… ваш осмотреть! — напомнил о своем присутствии участковый.
— Бумагу показывай и осматривай. — пожал я плечами: — Можешь даже обыскивать, только с бумагой и понятыми.
— Так я на предмет пожарной безопасности, на наличие бочки с водой, багра и топора… — видимо участковый тоже когда-то смотрел старый фильм с Михаилом Ефремовым.
— Бочка вон, в огороде стоит, вернее лежит, потому как нельзя ее с водой зимой держать, топор у меня в сарае, только в красный цвет не покрашен, но имеется, а вот багра нет, врать не буду. И ни у кого в деревне багра я не видел, поэтому, если ты меня оштрафуешь, а другие дома проверять не будешь, я на тебя, младший лейтенант, такую телегу в прокуратуру и твоему начальству накатаю, что тебя даже в тюрьму не возьмут. Не тем ты, участковый занимаешься, не тем.
— Ну-ну, поучи меня еще. — участковый сплюнул на снег вязкую слюну: — До хрена вас таких учителей.
— Так легко. — я задумался на секунду: — Тебе сейчас судьба шанс дает, чтобы с бандой Михалыча разобраться, раз и навсегда. Ты пойми, если этот момент упустишь, то потом уже ничего не сделаешь. У него сейчас сколько человек осталось? Пятеро? Правильно? А через несколько дней еще двоих выпустят, только как с ними дальше будет, неизвестно…
— Ты на что намекаешь?
— Я тебе не намекаю, лейтенант, я тебе открытым текстом говорю — завтра я привезу сюда товар, какой еще не знаю, но ценный, сгружу его в этот дом, а сам ночевать в город уеду. Как ты думаешь, клюнет Михалыч на эту наживку?
— Ни хрена. Он ни разу не дебил, а если у тебя что здесь пропадет, то первым делом к нему придут. Поэтому, к тебе в дом здесь он точно не полезет.
— Ну не знаю. — я задумался: — Мне кажется он жадный до предела, а, кроме того, если его парни товар хорошо спрячут, то получится, как прошлый раз — его в милиции помурыжат несколько часов, а потом отпустят… Я бы на месте вашего председателя рискнул бы…
— Слушай, а ты, вообще, кто такой? — участковый уставился на меня.
— Ну ты подумай, кто я такой есть и зачем мне это вообще надо… — неопределенно ответил я.
— Ну а это — дома, беженцы?
— Дома и беженцы — все настоящее, мы же должны вести какую-то деятельность, прибыли получать.
— Я все понял. — участковый достал картонку с позолотой и российским флагом: — Если что-то надо, сразу сообщите я, чем могу — помогу. До свидания, товарищ…
— Просто товарищ… — я пожал протянутую руку и убрал визитку в бумажник и проводил гостя до калитки. Не знаю, что уж что там напридумывал себе молодой милиционер и куда он меня записал, в «Белую стрелу» или «Русский легион», но его убежденность я буду использовать в своей работе.
Первые дни я ничего не делал, вернее, наоборот делал — собрав по домам и сараям инструменты, потихоньку приводил дома, которые собирался приобрести себя, в относительный порядок, а по вечерам, прихватив каких-то дешевых лакомств, типа свежих пряников «Лимонные» или «Мятных», а также, чибик хорошего чаю, ходил в гости к соседям, в основном, одиноким старушкам, охмуряя их потихонечку..
Ко мне пока никто не лез, лишь чувствовал я злые взгляды в спину, но это было нормально. Мне же, для осуществления моего плана, нужна была теплая погода.
Пропавших парней никто не искал. Милиция «выставив» их в розыск, логично посчитала, что ребята, совершив преступление против меня, пустились в бега и, рано или поздно, все равно попадутся. Родители их, как и соседи, вздохнули спокойно, так как нрав ребята имели буйный, родню свою глубоко и активно презирали, как не сумевших устроится в новой жизни, и помощи со своих, преступных доходов, родне не оказывали. Поэтому, большинство жителей деревни от пропажи после исчезновения трех молодых ребят, вздохнули с облегчением.
Тот же день, ранний вечер.
Честно говоря, в деревне зимой жить совсем невесело, тем более, при отсутствии электричества. Дрова у меня были, снег откидывать с дорожки до будки в огороде и во дворе я выходил через раз, предпочитая надеть высокие валенки и протаптывать себе проход. Регулярно я чистил только участок у ворот, чтобы машина, в любой момент, могла покинуть двор. Мне повезло, что мимо моего дома проходил путь от фермы к городу, поэтому этот проезд Михалыч держал образцовом состоянии, по необходимости прогоняя по маршруту трактор с ковшом. Все мои шесть домов, как в фильме «Тимур и его команда», были украшены опознавательными знаками, только не пятиугольными звездами, а пластиковыми постерами, что данное домостроение застраховано в единственной в Российской Федерации страховой компании с государственным участием. Конечно, это было неправда, но звучало солидно и внушало уважение.