— Думаю, если я позволю, дорогая, ты превратишь меня в дикое животное.
Она дрожала в его руках.
— Я замерзла. Можем мы, пожалуйста, пойти в горячий душ?
Он схватил два полотенца с полки в углу комнаты и завернул ее в одно.
— Конечно же, дорогая. Но что, если вместо этого мы примем горячую ванну? Таким образом, — прошептал он ей на ухо, — мы вычеркнем еще один пункт из твоего списка новинок.
Остальную часть дня и вечером Тесса была тихой и задумчивой, будто её что-то тревожило. Но Ян тактично не стал давить на неё и расспрашивать, чувствуя, что она ведет внутреннюю борьбу с самой собой.
Он снова взял ее, пока они были в ванной, но это было не похоже на тот бешеный секс, которым они занимались в спортзале. Он насладился временем в огромной ванной, ублажая её изысканными нежными ласками. Их занятие любовью было медленным и нежным, но она была настолько измотана, что он поднял её из ванной и вытер полотенцем, словно она была маленьким ребенком. Тесса была сонной, явно непривыкшей к таким частым занятиям любовью, и он осторожно уложил её в постель. Она быстро уснула, и он почти полчаса наблюдал за ней, прежде чем заставил себя выйти из комнаты.
Шторм, наконец, пошел на спад, и они вышли поужинать, ресторан был намного проще Le Mistral. Это был очаровательный итальянский ресторанчик не далеко от его дома, владельцы которого хорошо знали Яна. Он быстро поболтал с ними на итальянском и представил Тессу.
Они заказали салат Цезарь, свежую пасту и бутылку красного вина. Он с некоторым беспокойством изучал ее. Даже ее аппетит сегодня был каким-то скудным, она мало ела и пила больше воды, чем вина. Она была так красива, одев один из нарядов, которые он для нее купил — черные джинсы скинни, темно-синий свитер и черные ботильоны на высоком каблуке. Её щеки слегка раскраснелись после сна, и она выглядела чертовски соблазнительно. Ресторан был переполнен и проницательный взгляд Яна не пропустил ни одного заинтересованного мужского взгляда, направленного на Тессу. В какой-то момент он потянулся через стол и взял ее за руку, давая всем понять, что она принадлежит ему.
Ему хотелось спросить ее, что же случилось, мог ли он что-то сделать для нее, но он продолжал хранить молчание. Вместо этого, он бросил пару фраз, давая ей пространство, которое ей было так необходимо, и попытался скрыть свое беспокойство. Он боялся, что она задумалась обо всем этом — о нем, о них — поняла, что на самом деле он для нее слишком стар, или что она не готова к отношениям так скоро после развода. Вероятно, она мучилась над тем как сказать ему это, особенно учитывая, что он был её боссом, и она не хотела…
— Ян.
Он посмотрел на нее. Она взволнованно прикусила губу, стараясь не дрожать, и он увидел блеск слез в ее глазах. Он сделал глоток вина, собираясь с духом.
— Что, любимая?
Она взяла его руку и легонько сжала.
— Я хочу тебе все рассказать. О маме. О браке. Все обо мне. Я готова.
Он почувствовал колоссальное облегчение, услышав эти слова. Он ободряюще сжал её руку.
— Хорошо, дорогая. Давай вернемся домой, и ты расскажешь все, что хочешь.
Глава 13
— Моя мать была биполярна. Лет до одиннадцати я не знала, как называется ее болезнь, но потом я повзрослела и стала задавать вопросы, да и сама поискала информацию. До этого я знала, что мама порой счастлива и любит делать всякие забавные вещи, а потому становится очень, очень грустной и не вылезает из постели. Когда я подросла, печальные периоды стали все чаще и дольше.
Тесса сделала паузу, чтобы сделать крошечный глоток коньяка, который налил ей Ян. Она никогда раньше не пробовала подобное, первые пару глотков заставили ее вздрогнуть, но потом согрели.
— Мама была писательницей, — продолжила она. — Несколько её книг были опубликованы, и деньги от продажи, которые она получала, помогли нам какое-то время. Потом она стала все глубже и глубже опускаться в депрессию и едва могла передвигаться, не говоря уже о том, чтобы писать. А когда она пыталась написать что-то во время своих маниакальных приступов, выходила какая-то ерунда, которую уж точно никто не опубликует.
Тесса с Яном сидели в библиотеке, одной из самых уютных комнат в его доме. Когда ей стало холодно, он развел огонь, и теперь сидел на другом конце дивана, давая ей так необходимое пространство, пока она рассказывала ему о своей жизни.
— Ты никогда не пыталась найти отца? — мягко спросил он.
Она покачала головой.
— Я даже не знала с чего начать. Однажды, когда мама была в нормальном состоянии, она призналась, что зачала меня в один из особенно маниакальных периодов своей жизни. Позже я узнала, что это называется гиперсексуальность. Другими словами, она спала с большим количеством мужчин за достаточно короткий период. Моим отцом мог быть любой из них.