— Умираешь же! — снова тот же самый голос. — Обидно наверно?
— Не очень, — на автомате окрысился я. — Если и сдохну, то победителем! Моё имя войдёт в века. На меня будут равняться! А друзья будут знать, что вырваться оттуда возможно! И сделают это! Я первый, но не последний.
А потом сообразил, что мой собеседник — лишь плод умирающего сознания. Чёрт, обидно. Главное, чтобы шакалы растаскали мой труп до того, как кто-нибудь наткнётся на него и опознает. Иначе, всё было зря!
— А ты мне нравишься! — всё тот же назойливый голос с лёгким присвистом или даже шипением. — Редко встретишь человека, который, умирая, думает не только о себе и упущенных возможностях, а о других, красавчик же. Короче! Жить хочешь?
— Жить? — усмехнулся я, окончательно теряя связь с действительностью. Высоченные деревья водили вокруг меня хоровод. — Ты думаешь, я знаю, что это такое? Вся моя жизнь состояла из тренировок и битв, иногда до смерти противника. Так что не говори мне про жизнь, я не знаю о ней ничего.
— А он мне правда начинает нравится, ты права, подружанька, — надоевший голос обращался явно не ко мне. — Идеальный кандидат. Но, ты же понимаешь, что это будет чуть ли не последний наш шанс. Если мы возьмём этого, и он не справится, следующего будем ждать десятки тысяч лет!
— Он справится! — на задворках сознания раздался совсем тихий мурлыкающий женский голос. — Я вижу, я уверена, что мы не ошибаемся.
— Хорошо, любимая! — надоедливый фантомный голос тихонько отдалялся. Вот уж не думал, что, умирая, буду слушать подобный бред. — Я тебе доверюсь. Твоё чутьё никогда тебя не подводило, будем надеяться, что первая в твоей жизни ошибка случится не сейчас.
Наступила блаженная тишина, и я закрыл глаза. Высоченные стройные деревья пропали, голоса тоже. Покой. Мне нужен покой.
Я осознавал, что после этого наступит вечный покой, а не тот, что мне необходим, но я уже смирился. С ядом не поспоришь, а магов-гладиаторов не бывает. Так что вылечиться шансов нет.
— Заблуждаешься! — опять этот гадкий голос!
Я тряхнул головой.
— И ничего он у меня не гадкий! — возмутился мой бредовый собеседник. — Голос, как голос. Но я не о том. Я могу дать тебе долгую и интересную жизнь. Но, как ты понимаешь, не бесплатно. От тебя будет нужна ответная услуга! Впрочем, ты сейчас так себе соображаешь. И, если условия не устроят, я всегда смогу вернуть тебя в «здесь и сейчас», и ты спокойно умрёшь.
И меня поглотила так желанная мою тьма. Мне снилось, что у меня есть мать. Она качает меня на худеньких, но сильных ручках, напевая какую-то песенку, которую я не узнал. Потом что-то произошло, я лежу на земле, кричу, надрываясь, а лицо матушки лежит прямо напротив и смотрит пустым взглядом в небо. А потом меня поднимают сильные, но аккуратные руки. Чужие, мужские, но заботливые.
В себя я пришёл под теми же высоченными хвойными деревьями с кронами на самом верху. Однако я теперь знал откуда-то, что они зовутся соснами. И сознание было абсолютно чистым, от яда не осталось и следа. Потянувшись, я пружинисто вскочил, с любопытством оглядываясь. Неужели мне повезло справиться с ядом? Немыслимо!
— Повезло ему, как же! — тот самый надоедливый голос из предсмертного бреда вновь зазвучал у меня в голове с явным сарказмом. — Короче, сынок, ты готов пообщаться?
Чёрт, похоже это временное просветление, галлюцинации продолжались. Круче того, прямо передо мной из ниоткуда появился остромордый зверь ростом ниже колена, покрытый бурой шерстью. Он опасно скалился внушительной пастью. А у меня даже простейшего меча с собой нет! Впрочем, зверь небольшой, может, и руками справлюсь, если в яремную вену не дам вцепиться.
— Больно надо на тебя нападать, придурок! — окрысился зверёк. Голос явно исходил от него. — Короче, говорить будем? Или тебя, как положено, в чертоги призвать? Пугать тебя, идиота, не хотел!
Так, ну всё, хана этому мелкому отморозку. Я его голыми руками прибью! Этот мелкий урод считает, что я с ним не справлюсь? Да мне после арены такие на один зуб! Хотя не факт, выглядит серьёзно. Но, по любому осилю!
— Ты кого уродом назвал, щенок? — взвыл зверь, вычленив из всех мыслей только одно слово. — Не хочешь по-хорошему, я же тебя могу и вернуть в момент, где ты подыхаешь от яда! Желаешь такого?