Я выспался, и потому, несмотря на плотные сумерки, бежалось мне легко. Даже ногу ни разу не подвернул, несмотря на коряги в лесу и ямки на лугах, тело уже реагировало на неожиданности как надо.
Но, настроение было испорчено. Денег не заработал, команда покалечена. Послушался «коллективного мнения», блин! Ведь чуял же, что поход надо прекращать. С такими мыслями я добежал до усадьбы и решил заскочить к Зорке. Собаки привычно махали хвостами и повизгивали при виде меня.
Я ещё не добежал до клеток, как услышал мягкий мурлыкающий голосок:
— Папа! Как я рада тебя видеть! Что у тебя случилось, почему ты грустный? И почему ты так долго не приходил?
И тут я увидел её. Алиса заметно подросла, глазки полностью открылись. Она, слегка пошатываясь, стояла на крохотных лапках прямо возле калитки из железной сетки. В отличие от остальных щенков, которые боролись за соски матери, в её глазках светился ум. А ещё она была крупнее. Это что же из неё вырастет, если она уже сейчас по размерам больше щенков гончей?
— Да всё хорошо, милая, — я открыл калитку и взял крохотное тельце в ладони. — Мелкие неприятности, не обращай внимания. Лучше о себе расскажи. Еды хватает? С братиками-сестричками не ссоритесь?
— Да нет, пап, они прикольные. Только говорить не умеют до сих пор. Как и мама. Поэтому бывает скучно. А похожие на тебя говорить умеют, но меня не слышат, не понимаю, почему. Я хотела поговорить с теми, кто еду маме приносит, не слышат! А ещё смотри, как я научилась!
По тельцу прошла волна света, и вдруг оно уменьшилось раз в десять, став похожей на брелок или статуэтку. Легкая дрожь — и она снова стала нормальной по размеру.
— Круто, пап! Не знаю, зачем мне это, но мне нравится. И маме тоже, она так смешно пугается, а потом меня вылизывает. А это приятно! А ещё я почти могу бегать, честно-честно. Падаю, правда, иногда, это да… А ещё я мамину еду пробовала. Её сложно кушать, как оказалось. Но она вкусная, молоко тоже вкусно, но по-другому. Вот, вроде всё рассказала!
— Ты же моя умничка! — умилился я.
Плохое настроение таяло, как туман под солнышком. Я получил такой заряд позитива, что сам не ожидал. Внезапно для самого себя я спросил:
— Ты не голодная? Хочешь посмотреть большой мир?
— Конечно, хочу! — обрадовалась малявка. — А что это такое, большой мир?
— Идём, — усмехнулся я.
Мы пошли в сторону лимана, от усадьбы до него было всего пара-тройка километров через деревню. Точнее я пошёл, засунув мелочь в одежду. А ещё точнее, побежал лёгкой трусцой. Та тут же решительно завозилась, высовывая мордашку наружу.
Всю дорогу, занявшую минут десять, она не замолкала, засыпая меня разными вопросами о том, что видела. Ей было интересно решительно всё. Почему цветы пахнут? Почему они красивые? Почему ночные бабочки так неаппетитно выглядят? А их едят? А кусты — это маленькие деревья? А дома — это будки для людей? А большой дом для чего? Там много будок под одной крышей?
Вопросы лились нескончаемым потоком. К моей гордости, знаний хватало, чтобы ответить почти на всё.
Наконец, мы оказались на берегу. Я не был любителем воды, всю свою жизнь я её видел только в стакане и в бадье для мытья. Но вид был и правда красивым. Противоположный берег лимана скрывался в вечерней дымке, луна построила красивую лунную дорожку на водной глади. Пахло морем и цветами. Вдали стрекотал одинокий сверчок, разбавляя абсолютную тишину. Было видно место, где река Ея впадала в огромный залив под названием Ейский лиман.
Я аккуратно достал малышку и опустил в траву. Луна была почти полная, и света хватало её разглядеть. Сам же плюхнулся прямо на траву, сорвав одну травинку и засунув в рот. А Алиска просто утонула в высокой для неё растительности. Тявкнув, она прыгнула, запуталась в траве и рухнула, обиженно заскулив.
Я сделал вид, что не заметил. Пусть сама учится преодолевать мелкие неприятности! И мелочь не подвела. Встав на дрожащие лапки, она снова прыгнула, и снова упала. Третий прыжок у неё получился. Счастливая от своей победы, она начала нарезать круги вокруг меня, радостно потявкивая. При этом охотясь на ночных летающих насекомых.
От неё шёл такой поток восторга, что я закайфовал. Растянувшись на травке, я смотрел на лунную дорожку на воде, слушал сверчка и нюхал солёный воздух с привкусом луговых трав. На хлопание крыльев большой птицы я даже внимания не обратил.
— Папа! Больно! — ворвался в мой мозг истошный крик Зоры.
Я вскинулся и увидел, как большая птица, уносит мою малявку в кривых когтях. Я не орнитолог, но вроде это был филин. Выдернув меч, я кинул его в похитителя и рванул следом, готовясь поймать малышку. И… промазал! Точнее, птица неведомым мне образом уклонилась от совсем не метательного оружия, ей лишь слегка повредило крыло.