Подобного рода учреждение (и это главный тезис Милбанка) могло быть осуществлено лишь на основе определенного рода теологии, которую Милбанк в одной из работ называет «извращенной» (по отношению к христианским догматам). Что это за теология? Ее основополагающее допущение — представление о самостоятельности мира, о том, что последний существует etsi Deus non daretur. При этом существование Бога признается (хотя одновременно он все больше сближается с Природой), но лишь в качестве некой движущей первопричины, создавшей этот мир, сообщившей ему законы развития, а затем отошедшей на покой и больше никак не вмешивающейся в его функционирование. В отсутствие Бога главным действующим лицом провозглашается человек, носитель всей полноты власти: именно ему отошедший от дел Творец передал мир как dominium»[14].
В результате чего при отсутствии Бога главным действующим лицом провозглашается (и был провозглашен) сам человек, носитель всей полноты власти: именно ему отошедший от дел Творец передал мир как dominium. Человек, полноправный обладатель суверенной власти, следуя своей естественной природе и познавая установленные Богом законы, обустраивается в этом мире как его полноправный хозяин. И это вне всяких сомнений теология, так как «только теология определенного рода могла сказать «как если бы Бога не было»[15]. Таким образом, миф о «расколдовывании» мира как причине возникновения Модерна с его «естественным» делением на «религиозное» и «светское» полностью разваливается. Вместо этого есть все основания говорить, наоборот, о «заколдовывании» истории Европы (как колыбели современности) и о необходимости эту историю «расколдовать». Модерн — есть ничто иное, как плод вполне определенного теологического видения мира, всеми силами скрывающего собственное теологическое измерение. Таким образом, «расколдовывание» мира на поверку оказывается всего лишь «заколдовыванием» Европы[16].
В результате выше сказанного, сегодня поставлен вопрос о возможности долгосрочного сосуществования различных религий с их особыми мировоззрения и в обществе в целом. Поэтому поводу Дж. Ролз выдвинул теорию "перекрывающего консенсуса", где «...никакое общество, состоящее из разнородных групп, не может гарантировать себе спокойное существование до тех пор, пока ему не удастся нащупать некий общий консенсус, который бы объединял всех его членов.» Ролз предлагает идею «перекрывающего консенсуса», под которым он понимает совместное согласие по поводу «политической концепции справедливости». «ПКС» относится лишь к такому минимуму, который необходим для мирного сосуществования различных мировоззрений в рамках единого общества. Что касается остального то тут гражданам предоставляется полная свобода для реализации своих различных убеждений и представлений о жизни, добре и зле и т. д. Вывод, который можно здесь вывести из мысли Ролза, это то, что не может существовать никакой общей и всеобъемлющей доктрины в современном обществе, которая могла бы выступать в качестве общепринятого базиса «политической справедливости»"[17]. В основе этой структуры лежит идея о «фундаментальной интуитивной идеи политического общества», где находится справедливая система социального взаимодействия граждан, где проявляются свободные и равные личности, рожденные в обществе, ожидающем от них, что они будут жить полной жизнью. В тоже время предполагается, что эти граждане обладают определенными нравственными способностями, позволяющими им участвовать в социальном взаимодействии[18]. Получается, что «перекрывающий консенсус» оказывается возможным лишь в случае принятия различными группами этого необходимого минимума, который, как подчеркивает Ролз, является именно политической, но никак не религиозной или метафизической концепцией[19].
Но стоит отметить, что в данной идеи, все отнюдь не так гладко, как, казалось бы. Та структура, по поводу которой и необходим «перекрывающий консенсус», является не «необходимым минимумом», но альтернативной теологией, некогда насильственно вытеснившей своего христианского конкурента, заключив его в гетто «религии». После такой успешно проведенной операции эта новая теология «светского» устами Ролза предлагает мирное сосуществование на выгодных для себя условиях, подразумевающих сохранение сложившегося положения дел[20]. Концепция Ролза не имеет в себе объективной жизни именно потому, что требует от религиозных традиций двойной уступки: принятие альтернативной, чуждой теологии и добровольное самоизолирование в понятии «религия»[21]. По сути это утопическая идея. Постсекуляризм произвел возможность развития отношения между политической современностью и религией, где они уже рассматриваются как взаимные, двусторонние. Этот переход стал возможным благодаря двум основным факторам—социологическому и нормативному. Во-первых, согласно исследованиям социологов, религии продолжают играть важную роль в современном мире вопреки популярным некогда предсказаниям об их неминуемом отмирании в недалеком будущем. Во-вторых, произошел философский и концептуальный сдвиг, поставивший под вопрос нормативную обоснованность и демократическую легитимность секуляризма в качестве квинтэссенции современной политики"[22].